После ужина Кейд предложил Хуане покататься. Как насчет того, чтобы снова съездить к пирамиде Луны? Хуана, готовая даже ночевать в «сандерберде», согласилась с радостью.
Они в обнимку вышли из дома. Смотрели больше друг на друга, нежели по сторонам, и поэтому три темные фигуры, отделившиеся от растущих у гаража кустов, застали их врасплох.
Хуана первая заметила, что готовится нападение.
— Кейд! Берегись! — закричала она и, высвободив руку, ударила сумочкой по физиономии одного из нападающих, после чего пронзительно завизжала.
Двое невысоких, но крепких мексиканцев набросились на Кейда прежде, чем он успел что-либо сообразить. Они втроем рухнули на асфальтовую дорожку. Кейд вслепую лягнул кого-то ногой, почувствовал, что ботинок угодил во что-то мягкое, хватка чужих рук на мгновение ослабла, но тут же на его лицо обрушился мощный удар. С проклятием Кейд ударил наугад и попал в чью-то челюсть.
Визг Хуаны внезапно оборвался. Кейд попытался подняться, но на него бросилась еще одна темная фигура. Мощный прямой в лицо швырнул его снова на асфальт. Кейд лежал на спине, задыхаясь от боли и ярости. Над ним нагнулись двое. Оба одновременно замахнулись. Кейд попытался прикрыться локтем, но это не помогло. Что-то обрушилось ему на голову, ночь взорвалась радужным фейерверком. И все погрузилось во мрак.
Позже он, как сквозь пелену, ощутил обжигающий жар и запах гари. Попытался приоткрыть глаза, но снова потерял сознание. Потом были какие-то голоса. Ему казалось, что у него осталась только половина головы. Он слышал чьи-то стоны, но не понимал, что это его собственные. Укол в руку вновь погрузил его в благословенное небытие.
Хосе Пинто, молодой мексиканский хирург, прошел в приемную, где возле окошка в напряженном ожидании стояли Хуана, Крил и Сэм Уонд.
Уонд, рослый, толстый, но подвижный человек лет сорока с небольшим, прилетел немедленно, как только до него дошла весть о нападении на Кейда. Хуана, чья красота не тронула его ни в малейшей степени, мало что могла сказать. Она запомнила только, что нападающих было пятеро. На нее набросили одеяло, и больше она ничего не видела.
Полиция прибыла на место происшествия с обычной мексиканской неспешностью, когда нападавших уже и след простыл. Она обнаружила останки гаража, уже сгоревший «сандерберд» и Кейда в среднем между жизнью и смертью состоянии. Его отправили в госпиталь. Через три дня решено было провести операцию.
— Операцию мистер перенес нормально, — сказал Пинто в ответ на вопросительные взгляды троицы. — Крепкий у него череп. Есть трещины, конечно, но кости срастутся. Я оптимист. Примерно через месяц он будет, как огурчик.
— Могу я его увидеть? — спросила Хуана.
— Завтра. Сегодня никак нельзя.
Позднее, когда они сидели за столиком кафе друг против друга, Хуана попросила у Уонда денег.
— За операцию надо заплатить, — пояснила она. — Есть и другие расходы. Мне нужна новая машина.
— У него на счету осталось очень немного, — сказал Уонд, холодно глядя на Хуану. — В последнее время он сорил деньгами, как пьяный матрос. Кейд растратил почти весь свой капитал. — Он ткнул толстым пальцем в ее украшенные бриллиантами часы. — Продайте эту штуку, если нуждаетесь в деньгах. А за машину вы должны получить страховку. То, что у Кейда осталось на счету, понадобится ему, когда он выйдет из госпиталя.
Хуана встала. На лице ее не отражалось ничего, но в глазах светилась злоба.
— Кейд всегда говорил мне, что вы его лучший друг, — сказала она. — Что-то непохоже. Кейд никогда бы не посоветовал мне продать часы. Это — самая последняя вещь, какая только могла прийти ему в голову.
Уонд ухмыльнулся, не поднимаясь с места — он не желал утруждать себя показной вежливостью. Для него Хуана была всего лишь смазливой шлюхой, не более и не менее.
— Именно потому, что я его лучший друг, я и советую вам продать часы и все остальные дорогие игрушки, которые он вам дарил. А я позабочусь о тех немногих деньгах, что остались на его счету. Вы их точно не получите, дорогуша.
Хуана пожала точеными плечами, развернулась и, покачивая бедрами, вышла из кафе на солнечный свет.
