— Да, конечно. Тебя я прочил себе в жены, а не в дочки, если ты об этом. Когда ты лучше меня узнаешь, Хуанита, — продолжал Крэнч серьезно, — ты поверишь, что я никогда не стал бы тебя обманывать, притворяясь, что хочу тебя удочерить, если бы не надеялся на тебе жениться.
— Bueno! И когда же у вас появилась эта милая надежда?
— Когда я в первый раз тебя увидел.
— То есть две недели назад?
— Год назад, Хуанита. Когда Франсиско приехал повидать тебя на вашем ранчо. Я отправился следом и увидел тебя.
Хуанита мгновение глядела на него молча, потом вдруг бросилась к нему, схватила за отвороты сюртуки и стала трясти, как терьер трясет добычу.
— А вы уверены, что не были влюблены в Франсиско? Отвечайте! — Она опять его встряхнула. — Поклянитесь, что вы не ходили за ней следом!
— Но… я же ходил, — смеясь, ответил Крэнч, не препятствуя маленьким ручкам трясти его.
— Иуда Искариот! Поклянитесь, что вы все это время не были в нее влюблены!
— Но, послушай, Хуанита!
— Поклянитесь!
Крэнч поклялся. Тогда, к несказанному изумлению отца Педро, Хуанита, взяв американца за уши, нагнула к себе его лицо и поцеловала его.
— А ведь вы могли бы влюбиться в нее и взять в приданое целое состояние, — заметила она, помолчав.
— Тогда как бы я искупил свою вину и выполнил свой долг? — усмехнувшись, спросил Крэнч.
— Ей было бы достаточно получить вас в мужья! — ответила Хуанита, мгновенно проникаясь враждебностью любящей женщины к возможной сопернице. В ответ на это Крэнч еще раз ее поцеловал, а затем Хуанита сказала:
— Мы очень далеко ушли от дороги. Пойдемте назад, а то пропустим отца Педро. Вы уверены, что он приедет?
— Неделю назад он обещал мне приехать, чтобы собственными глазами посмотреть на доказательства.
Они пошли к дороге, и их голоса постепенно стихли вдали.
Отец Педро стоял как вкопанный. Неделю назад! Неужели прошла неделя… Но после чего? А что он делал тут сейчас? Подслушивал! Он! Отец Педро, как бездельник-пеон, подслушивал признания влюбленных. Но они говорили о нем, о его преступлении, и американец его пожалел. Почему он не заговорил с ними? Почему он их не окликнул? Он попытался крикнуть, но его горло сжалось, и ему показалось, что он сейчас задохнется. Метелки овсюга вокруг закивали ему, он почувствовал, что качается. Потом он стал падать — долго-долго — с вершины горы на пол часовни в миссии. И там остался лежать в темноте.
* * *
— Он пошевелился!
— Спаси его, святой Антоний!
Он услышал голос Антонио, почувствовал на себе руку Хосе, увидел колышущиеся злаки и небо над головой — ничто не изменилось.
— Что произошло? — слабым голосом спросил священник.
— У вас закружилась голова, ваше преподобие, и вы обмерли. А мы как раз пошли вас искать.
— Вы никого не встретили?
— Никого, ваше преподобие.
Отец Педро провел рукой по лицу.
— А это кто? — спросил он, показывая на две фигуры, появившиеся на тропе.
Антонио обернулся.
— Это американо сеньор Крэнч и его приемная дочь Хуанита. По-моему, они ищут вас, ваше преподобие.
— А, — сказал отец Педро.
Крэнч подошел и почтительно поздоровался со священником.
— Я весьма тронут, отец Педро, — сказал он, бросая выразительный взгляд в сторону Хосе и Антонио, — тем, что вы приехали проводить меня и мою приемную дочь. Мы отплываем с приливом, а пока приглашаем вас вон в тот дом.
Отец Педро долго смотрел на Крэнча, потом перевел взгляд на Хуаниту.
— Вот как, — проговорил он наконец, запинаясь. — Но она ведь едет не одна? Ей будет сначала очень тяжело одной в незнакомом мире. Может быть, с ней едет подруга, какая-нибудь спутница?
— Да, с ней едет ее старая и любимая подруга, отец Педро, и она нас сейчас ждет.
Он привел отца Педро к маленькому белому домику — такому маленькому и белому и явно так недавно построенному, что он казался просто каплей морской пены на берегу. Оставив Антонио и Хосе в соседней мастерской, Крэнч помог престарелой Санчиче слезть с мула и вместе с отцом Педро и Хуанитой вошел в обнесенный частоколом участок возле дома и остановился возле песчаного холмика с двустворчатой дверью, как у погреба. Дверь была заперта на висячий замок. Рядом стояли американский алькальд и дон Хуан Брионес. Отец Педро оглянулся, ища глазами еще одну фигуру, но ее не было.
