— Вот как? И что же, он сделал тебе выговор?
— Конечно нет. Сэм прекрасно относится ко мне. Не знаю, что бы я делала без него.
— Теперь у тебя есть я.
— Знаю, и это так чудесно. Девушке трудно жить одной. Мне не хотелось бы больше вести такую жизнь.
— Поэтому я столько раз просил тебя выйти за меня замуж. И тогда ты навсегда покончишь с этими страхами.
— Не будем говорить сегодня об этом, Питер, — попросила Клер. — Я столько времени жила одна, что уже не уверена в себе… Дай мне время подумать.
— Ладно, дорогая, я могу подождать. Только прошу тебя учесть одно: я страшно ревнив.
— Никогда бы не сказала. Впрочем, ты мог бы мне этого и не говорить. Я не умею контактировать с мужчинами, даже если они приходят в восторг из-за моих глаз и моей прекрасной фигуры.
— Кто это тебе говорил о твоей прекрасной фигуре?
— Разве это не так?
— Я занимаюсь автомобилями, детка, и не мне об этом судить.
— Значит, в этом вопросе вы профан, мистер Каллен?
— Серьезно, Клер, давай поженимся.
— Серьезно, Питер, давай не будем сегодня об этом говорить.
Клер ласково взяла его руку в свои. В течение нескольких минут у него на лице было написано разочарование, потом он заставил себя рассмеяться.
— Прости, Клер. Скажи мне, чем ты сегодня занималась?
— День был довольно скучным. Я собирала материалы о трущобах Фервью. Ты знаешь район Пиндерс-энд?
— Кажется, да… Это где-то в пригороде Фервью. Там находятся несколько полуразвалившихся домов и живет беднота. Верно?
— Совершенно верно. Этот район является позором города. Было уже решено, что его жителей переселят в другие дома, а эти лачуги снесут, но тут появились неожиданные препятствия.
— Типично для городских властей, — заметил Каллен, прикуривая сигарету.
— Я хотела написать об этом резкую статью, но Сэм и слышать не желает. После разговора с Коррисом он стал слишком осторожен.
— Это не Коррис обещал поджечь вашу редакцию?
— Да, но это была просто угроза.
— Тут ты ошибаешься, Клер. Коррис важная фигура в Беновилле. И его банда вполне может привести угрозу в исполнение.
— Но куда смотрит полиция?
— Клер, ведь ты не хуже меня знаешь, что полиция и политиканы едят из одной кормушки. Они боятся выступить против организованной гангстерской шайки.
После некоторого молчания Клер спросила:
— Как ты думаешь, этот Спейд действительно существует?
— Ты имеешь в виду босса гангстеров? Думаю, да. Но меня не особенно интересует эта сторона жизни Беновилля.
— Вот это и плохо, Питер. Граждане Беновилля должны объединиться и покончить с гангстерами.
— Как же нам это удастся сделать? Ведь они владеют практически всем городом.
— Не знаю, что тебе ответить на это. Ты знаешь человека по имени Тимсен?
— Кажется, нет, а в чем дело? — Каллен покачал головой.
— Он приехал в Фервью и собирается скупать там земельные участки.
— Ну, это вряд ли, — рассмеялся Каллен. — Ни один человек в здравом смысле на это не решится. Да и что можно купить у вас, Пиндерс-энд?
— До этого дело вряд ли дойдет, — сказала она. Потом широко раскрыла глаза. — Не может быть!..
— В чем дело?
— Можно мне позвонить?
— Кому ты хочешь звонить?
— Я задам пару вопросов мистеру Хиллу, — сказала Клер, набирая номер телефона.
— Хэлло! Это мистер Хилл? Говорит Клер Рассел из «Клериона». Я слышала, что Пиндерс-энд продается. Это правда?
Напряженное молчание. Потом Хилл спросил:
— Кто вам сказал об этом?
— Я получила эту информацию из частного источника. Теперь меня интересует официальное подтверждение.
— Мне нечего сообщить прессе, — сухо отрезал Хилл.
— Вы опровергаете эти слухи?
— Комментариев не будет, — закончил Хилл, и в трубке послышались короткие гудки.
Клер медленно положила трубку на рычаг и задумчиво посмотрела на Питера.
— Он не сказал мне ничего определенного. Похоже на то, что Тимсен и в самом деле покупает Пиндерс-энд.
— Невероятно! — воскликнул Питер. — Кому нужна эта мусорная свалка? По-моему, Хилл что-то темнит.
— Я другого мнения на этот счет. — Клер набрала другой номер телефона и ввела Сэма в курс дела.
— Предоставь все дела, связанные с Пиндерс-эндом, мне, — сказал Сэм. — Завтра утром я пойду к Хиллу и поговорю на этот счет. Желаю тебе хорошо повеселиться, а у меня стынет ужин.
