Звони из порта, как прилетишь, чего-нибудь сготовлю. А то знаю я, как в этом космосе кормят.
С минуту просто сижу и любуюсь на письмо. Как же там хорошо, дома. Зима, дача, кот... А у меня тут сплошная нервотрёпка. Надо ей написать, что сегодня... хотя кто его знает, когда мы на Землю-то прилетим. И ещё неизвестно, в какую страну. Да и вообще, не сглазить бы. Мало ли что...
Телефон у меня сдох. Позвоню обязательно. Мудо-гоши обходят меня стороной :)))
Но тут весело :)
Так и отправляю. Хорошо, что муданжцы наши буквы читать не умеют, можно всё на виртуальной клавиатуре набрать, и никого не обидишь.
-- Скучаете по дому? -- спрашивает капитан, про которого я чуть не забыла.
-- Ну да-а, в общем, вроде того...
-- Я тоже, -- кивает. Он сидит на краю кровати, прямо под иллюминатором, который, впрочем, завешен электронной картинкой -- горы, у подножия какое-то жильё, на переднем плане травень по пояс. Это, видимо, и есть дом. Потому что эстетическая ценность весьма сомнительная.
Некоторое время молчим, но я побаиваюсь, что сейчас на меня польётся поток воспоминаний ветерана, так что решаю прервать воцарившееся понимание.
-- У вас есть книги...
Он прослеживает мой взгляд.
-- Да, есть. А у вас нету?
-- Дома есть.
-- У меня дома тоже были, но я там давно не живу, так что приходится тут хранить.
-- Это... фикшн? -- осторожно спрашиваю.
-- Хм? Нет, это наши, муданжские книги. Предания, песни. Земные мне в электронном формате удобнее, быстрее искать незнакомые слова, -- улыбается, видимо, вспоминая обед.
-- Вы очень хорошо говорите на всеобщем, -- ну надо же человеку напоследок комплимент сделать.
-- Спасибо. Я люблю узнавать новое. Кстати, мне было очень интересно поговорить с вами о земной культуре.
-- Мне тоже. Х-хотите... Мой адрес у вас в буке случайно сохранился... Пишите, установим культурный контакт.
Смотрит на меня так, как будто я -- словарная статья, которую ему надо выучить. Догадывается, что адрес сохранился неслучайно?
-- С удовольствием.
* * *
Из мемуаров Хотон-Хон
Земной союз был очень не рад произошедшему. Мрачный покрытый шрамами наёмник говорил убедительно, тем более что кое-кто из ветеранов Второй джингошской кампании его опознал. Даже из Торговой палаты поступил отзыв, что, дескать, любой предприниматель, торгующий с Гарнетом, слыхал про Байч-Хараха, потому что на его выбор поставщика ориентируются все серьёзные наёмники. Кто-то что-то слышал и про его участие в Первой джингошской кампании на стороне Земли, хотя в это уж совсем трудно было поверить. Сам великий ветеран Второй ДК маршал Ваткин авторитетно заявил, что пытаться окружить, поймать или как-либо перехитрить Байч-Хараха -- себе дороже.
Доподлинно неизвестно, что заставляло разных людей, имеющих дело с Азаматом, так легко ему доверять -- была ли это его грозная внешность и спокойная манера, его безупречная репутация, его боевая слава, наградившая его гордым прозвищем Байч-Харах (то есть, в переводе, Ванька-Встанька)... Вот муданжские старейшины твёрдо знали, что такова была его судьба и воля богов.
В итоге на стыковку с муданжским кораблём был выслан пассажирский шаттл с военным экипажем и инструкцией не стрелять. Забрать детей. Отдать сертификат на вознаграждение. Никаких глупостей.
* * *
Вслед за детьми выхожу в стыковочный коридор -- исключительно неприятное место. Стенки мягкие, шатает. Дверь за мной закрывается, кому охота тепло терять. Даже рукой помахать не успела. Ладно, нетбуки никто не отменял.
В дверях земного корабля стоит армеец в облегчённом скафандре -- на случай разгерметизации. Ведёт учёт нас, щёлкает стилусом по экранчику. Я замыкаю очередь, мешок через плечо, в голове пустота. Ну вот и моя очередь.
-- Лиза Гринберг, -- протягиваю ID.
Вбивает имя.
-- Вас нет в списках.
-- Я не пассажир, я персонал.
Щёлкает ещё. Рожа непроницаемая.
-- Нет в списках.
Ты чё, тупой?
-- Я бортовой медик.
-- Бортовой медик Альнурахмед Гулиев.
