— Через березовую рощу можно подъехать к заднему забору дома?
— Нет, исключено: там одни тропки.
— И в то воскресенье, третьего июля, вы ходили на речку через рощу?
— Нет, на пляж, по поселку. Время было ограничено. Кстати, если это вас заинтересует: Маруся с Вертером там поссорились.
— Из-за чего?
— Точно неизвестно. Они переплыли Свирку и удалились в лес на той стороне — плести, видите ли, венки. Петенька вернулся надутый, все время молчал и, когда уезжал, даже не попрощался с ней.
— А Маруся?
— Марусю надо было знать! Настоящий бесенок — все нипочем. Около нее таких Вертеров вертелось… Но вот она предпочла всем именно его.
— Это что, было серьезно?
— По-видимому, да. Она мне сама сказала — и вполне серьезно, — что его любит.
— Вы были так близки?
— Да, и с ней, и с Анютой. Не говорю уже о Павле и его жене. В сущности, кроме них, у меня никого нет. А теперь и их нет.
— Анюта есть.
— Она отдалилась от меня. Вообще ото всех отдалилась после катастрофы.
— Вот как?.. Ну а тогда, в воскресенье, молодые люди сплели венки?
— А как же! Наши прекрасные дамы, все три, были в цветах — ромашки и колокольчики. Господи, неужели это и вправду было? Любовь так женственна, вот именно — Любовь. Анюта в другом стиле, но прелестней женщины я не знаю. Впрочем, вы ее увидите. И Мария — сама юность, сама огонь, — Дмитрий Алексеевич помолчал, потом добавил с горьковатой иронией: — Одним словом, перед нами разворачивался весенний хоровод Боттичелли. А седьмого, в четверг, утром Анюта позвонила мне по телефону… до сих пор в ушах крик звенит: «Маруся пропала!»
— В четверг утром? То есть, как только обнаружила, что сестры нет на даче?
— Она сбегала на Свирку, покричала в роще и пошла на почту.
— Не слишком ли рано она подняла панику? Мало ли куда могла отлучиться Маруся…
— Женщина — тайна, Иван Арсеньевич, сами небось знаете. Однако на этот раз женские предчувствия оправдались — да еще как! Анюта с почты продиктовала мне телефоны Марусиных бывших одноклассников и учительницы.
— А почему она позвонила вам, а не мужу?
— Она ему звонила на работу, в институт, но его не нашли. Он работал на ЭВМ, на машине, как он говорил, в другом здании. Ну, я всех обзвонил…
— И Пете звонили?
— О, Петя! Петя уже скрылся. Дело в том, что за день до этого, в среду, он ездил в Отраду, но сестер на даче не застал. Они были на Свирке.
— И он не догадался там их поискать?
— Искал. Ему соседка сказала, что девочки на реку пошли. Но он не знал их места: в воскресенье мы туда не добрались. Он еще покрутился возле дома и уехал. Куда б вы думали? В Питер. Так что в четверг я до Петеньки не дозвонился: он уже гулял по Невскому.
— А он вообще собирался в Ленинград?
— В воскресенье об этом речь не заходила, впоследствии он утверждал, что собирался и на поездку у него были с собой деньги.
— Он что, не заезжая домой, в Ленинград махнул?
— Вот именно.
— И билет взял заранее?
— Нет, с рук купил — на вечерний поезд. В международный вагон.
— Шикарно. А багаж? Он его с собой в Отраду возил?
— Вертер уехал как был. Без вещей.
— Вообще-то странно.
— Юношеские порывы. Нам этого уже не понять. Итак, я обзвонил всех — без толку. И в восьмом часу приехал в Отраду. Анюта успела уже сходить в милицию…
— Не дождавшись известий от вас?.. Дмитрий Алексеевич, Анюта нервная женщина?
— Вы хотели спросить, не истеричка ли она? Напротив, ее можно назвать человеком гордым и сдержанным. Просто испугалась, ведь сестру оставили на ее ответственность. Да, одновременно со звонком ко мне она заказала разговор с родителями… телефон санатория был ей известен, те ездили туда почти каждый год…
Как перед финалом трагедии, события продолжали нарастать, нагромождаться одно на другое, покуда вся эта глыба не обрушилась и не придавила, разметала, разделила участников. Все случайности и неожиданности сошлись вдруг и вместе. В восьмом часу Дмитрий Алексеевич прибыл в Отраду, чуть раньше подъехал Борис, и сразу принесли телеграмму от родителей: они прилетают в Москву в шесть утра. Художник под утро отправился в аэропорт и привез их к девяти. Борис вышел встречать на крыльцо, Анюты не было: она бегала на Свирку. Едва Павел Матвеевич успел осмотреть дом, как появился участковый.
