Девушка пошла к сараю, миссис Пауэлл и Годфри неторопливо последовали за ней.
— У вас прекрасная садовница, миссис Пауэлл, — сказал Годфри.
— О да. Она очень усердная, не боится никакой работы. В то же время меня это немного смущает.
— Смущает? Что вы имеете в виду?
— Понимаете, это настоящая леди, однако она настаивает на том, чтобы с ней обращались как с простой служанкой: она говорит мне «мадам», а моему мужу «сэр». Звучит глупо, особенно в такое время.
— Да, согласен, но если бы она общалась с вами на равных, было бы совсем неловко. Она живет с вами?
— Нет, она живет в деревне.
— Как вы ее нашли?
— Через Земледельческую армию или что-то в этом роде. Это муж предложил там поискать. Она работала на ферме в Йоркшире, но там ей было тяжеловато. А вот и мисс Кэмпбелл.
Девушка вышла из сарая, держа в руках большой пакет. Годфри принялся возражать.
— Нет-нет, мне действительно нужно совсем немного, — сказал он, — всего на одну грядку. Вот, — он достал из кармана конверт, — положите, пожалуйста, сюда несколько семян, мисс Кэмпбелл. Спасибо, этого достаточно!
— Мне повезло, — сказал Годфри жене, когда они наконец воссоединились. — Я видел прелестный сад и прелестную садовницу, и мне дали семена горошка, который еще не поздно посеять, чтобы он поспел к осени.
Майлз Годфри вновь вспомнил о том, что он полицейский, лишь когда пошел переодеваться к ужину. Вынув из кармана драгоценный конверт, он увидел на нем три превосходных отпечатка, которые оставила садовница испачканными в земле пальчиками. Забавно: такие вещи случаются, когда они не нужны.
На следующее утро, листая за завтраком «Таймс», Годфри обратил внимание на следующий заголовок: «Дерзкое ограбление! Похищены драгоценности!» По мере чтения статьи Майлз Годфри проникался к ней все большим интересом. Во всем угадывался почерк Энид Кэмерон. Ограбили загородный дом в Глостершире. Как сообщала заметка, шкатулка с жемчугом и другими украшениями на сумму свыше двадцати тысяч фунтов была украдена из спальни супруги богатого биржевого маклера накануне вечером. Хозяйка драгоценностей утверждает, что около восьми часов, перед ужином, украшения еще были на месте. После ужина она осталась послушать новости по радио, а когда в половине девятого поднялась в спальню, шкатулка исчезла. Предполагалось, что кража была совершена во время выпуска новостей; грабитель по водосточной трубе проник в смежную со спальней ванную. Годфри, нахмурившись, принялся считать.
От Мерсден-Магны до Глостершира добрых полторы сотни миль, возможно — больше. Даже на самой быстрой машине дорога займет четыре часа, а с Энид Кэмерон он говорил около половины восьмого или чуть позже. Это снимало с нее всякие подозрения. Майлз Годфри мог сам обеспечить ей железное алиби. Морщины на его лбу разгладились: Майлз был рад, очень рад.
Впрочем, вскоре Годфри понял, что Энид Кэмерон оказалась в довольно затруднительном положении. Полицейские Глостершира и Скотленд-Ярда, если они не дураки, наверняка уже ищут ее. В Южном Ридинге они быстро выйдут на ее след, который приведет их прямиком в Мерсден-Магну. Бедняжка! Даже с таким железным алиби она потеряет работу. Годфри пытался найти самый разумный выход. Он должен что-то предпринять. Годфри решил поговорить с Артифексом, однако тот опередил его и позвонил в Шир-холл сразу после обеда.
— Вот видите, я был прав, сэр, — сказал Артифекс. — Энид Кэмерон снова дала о себе знать. Думаю, вы уже прочли газеты.
— Вы про случай в Глостершире?
— Именно.
— Так вы думаете, это ее работа?
— Конечно. Это ее почерк. Больше никто так не работает. Я же говорил, что она непременно появится в каком-нибудь безопасном месте, куда переехали все драгоценности.
— Вы занимаетесь этим расследованием, инспектор?
— Да, сэр. Примерно час назад мне позвонили из полиции графства. Сегодня вечером я выезжаю, но сначала я хотел поговорить с вами.
— О чем же? — Годфри изобразил удивление. — Думаете, я могу вам чем-нибудь помочь?
— Знаете, — начал шутливо Артифекс, — мне кажется, вы тогда не случайно зашли ко мне поговорить. Может быть, я ошибаюсь…
