— Они вот-вот увидят друг друга. — В его голосе слышалось ребяческое озорство. — Кто это с ней? Вы его знаете?
Мистер Кэмпион нахмурился:
— Знаю. Это Руперт Филдинг, хирург. Он молод, но, говорят, мастер своего дела. Надеюсь, он не ищет приключений. Его профессия — одна из немногих, где все еще требуется соблюдение условностей.
Оутс усмехнулся:
— Еще один член клуба?
Кэмпион улыбнулся в ответ:
— Как ни странно, да. Проводит там все свободное время. Думаю, его присутствие успокаивающе действует на пожилых членов клуба.
Оутс снова посмотрел на девушку.
— Она далеко ходить не стала, а? Что это за прославленное место, ваш клуб? «Паффинс»?
— Нет. Столь же респектабельный, но менее известный. «Джуниор Грейз», на Пэлл-Мэлл.
Оутс выпрямился на стуле.
— «Все страньше и страньше», — сказал он. — Не там ли у окна всегда сидит старичок?
— Старик Розмари?
— Он самый. Одна из достопримечательностей Лондона. За последние лет пятьдесят ничуть не изменился. Забавно, я как раз собирался рассказать вам, что слышал о нем сегодня. Он вправду так стар, как говорят?
— В этом году исполнится девяносто.
— Серьезно? — Суперинтендант заинтересовался. — Конечно, я видел его десятки раз. Трудно его не заметить в этом огромном окне. С улицы он выглядит довольно молодо. Тощие вроде вас хорошо сохраняются. Каков он вблизи?
Мистер Кэмпион задумался. Он был готов углубиться в любой предмет, который избавил бы его знакомых по клубу и их личную жизнь от неучтивого внимания Оутса.
— К нему обычно не удается подойти близко, — ответил он наконец. — Этот эркер с окном — святая святых для старика. За спинкой кресла у него стоит ширма, да еще стол отделяет от остальной части комнаты. Я редко бываю в клубе настолько рано, чтобы застать его приход, но часто вижу, как он ковыляет к выходу — всегда в половине седьмого.
— Значит, он не слишком здоров? — не унимался суперинтендант. — Но при этом выглядит молодо? Простите, что так вас допрашиваю, — добавил он. — Не люблю отклонений от нормы. Насколько молодо он выглядит вблизи и при хорошем освещении?
Мистер Кэмпион колебался.
— Старик очень хорошо сохранился, — сказал он наконец. — Наверняка чего только с собой не делал.
— А, вся эта косметическая чепуха — омоложение, парики, зубные протезы, чтобы щеки впалыми не казались, понятно. — В голосе суперинтенданта зазвучало презрение. — В этом все дело. Терпеть не могу подобных трюков. Они и для пожилой женщины непристойны, а если речь о мужчине — это просто отвратительно.
Он помедлил и, очевидно подумав, что его слова могли показаться грубыми, великодушно добавил:
— Конечно, если вспомнить, что он был знаменитым актером, может, и не стоит судить его так строго. Он ведь стал одним из первых актеров, кто получил рыцарское звание, не так ли?
— Именно так. Сэр Чарльз Розмари, знаменитость восьмидесятых. Говорят, он был великолепен.
— А теперь целыми днями занят тем, что сидит у окна и пытается выглядеть на шестьдесят, — пробормотал суперинтендант. — Он и вправду сидит там каждый день с утра до вечера?
— Двадцать лет — без единого пропуска. — Мистер Кэмпион начал уставать от допроса. — Это уже стало доброй традицией. Появляется в клубе в одиннадцать и сидит до половины седьмого.
— Неужели! — выразительно отозвался Оутс, но вдруг резко добавил: — Вот и все, он ее заметил!
Мистер Кэмпион оставил попытки отвлечь его. Круглые тусклые глаза суперинтенданта вдруг осветились весельем.
— Гляньте на Марча, — сказал он. — Просто вне себя. Обычное дело для людей такой породы. Он, кажется, не понимает, что сам сидит в той же луже. Вам его видно?
— Да, в зеркале позади вас, — нехотя признался Кэмпион. — Его спутница оказалась не в самом приятном положении, верно?
— Уверен, она к такому привыкла, — весело заявил бывший инспектор. — Посмотрите-ка на него.
Артур Марч был зол и, кажется, не скрывал этого. Он выпрямился на стуле и, побелев от негодования, сверлил взглядом свою невесту и ее спутника.
Девушка в серой шляпке постаралась придать своему лицу безразличное выражение, но во взгляде ее читалась настороженность.
Кэмпион посмотрел на мисс Уоррен и поймал тот момент, когда любопытные взгляды посетителей привлекли ее внимание к разгневанному мужчине в другом конце зала. Она встретилась с ним глазами и медленно покраснела. Затем прошептала что-то своему невозмутимому спутнику.
