Что вовремя увидеть надо их.
Это искусство — «заметить проблему». Какой бы спорной и маловероятной ни представлялась она поначалу, не отмахнуться от нее, а поставить на службу спортивной победе новейшие достижения не только признанных наук, но и тех наук, которые только-только доказывают свое право на существование.
Убежден, что теория биоритмов должна привлечь внимание шахматных организаторов, тренеров и самих шахматистов. Сколько раз приходилось слышать и читать тоже: «Май не мой месяц», «Август не мой месяц», «Очень люблю март», «Хорошо играю в октябре».
Про одиннадцатую партию Карпов говорил:
— Я играл ее плохо. Был как ватный. Считал с трудом.
Просчитайте биоритмы Анатолия Карпова по состоянию на десятое августа, когда игралась партия, в которой он «был не похож на себя». Вы убедитесь в том, что это один из самых неблагоприятных дней 28-дневного, эмоционального, цикла — переход от минуса к плюсу. Нельзя ли было бы убедить нашу команду именно в такие дни брать тайм-ауты?
* * *
Это тема, которой надо касаться в беседах с членами делегации очень осторожно. В самом деле, с Анатолием Карповым живут и работают те, кто лучше других знает особенности его психофизической конституции, его умение преодолевать стечение самых неблагоприятных обстоятельств. Наука о биоритмах делает только первые шаги. Несмотря на очевидные успехи, засвидетельствованные, зафиксированные, задокументированные, она еще числится в графе экспериментальных наук. Пристало ли заводить разговор на эту тему?
Профессор Владимир Петрович Зухарь говорит:
— Разумеется, у нас был расчет Толиных биоритмов на несколько месяцев вперед. В каждом месяце, если верить картам, выпадало несколько неблагоприятных дней. Тайм-аутов просто-напросто не хватило бы. И мы решили не придавать значения расчетам. Задача заключалась в поддержании постоянной физической и психологической готовности Карпова. Постоянной готовности. Это было главное требование, диктовавшееся сложными условиями матча.
Разве можно сказать, что профессор не прав? Я не раз слышал в беседах с В. П. Зухарем слова: «Карпов — это сильная личность. Контактная, организованная личность».
В этом любители шахмат убеждались не раз.
Но значит ли, что сильная, организованная личность может всегда, при всех обстоятельствах быть одинаково сильной и организованной, неподвластной влиянию ритмов?
Мы еще вернемся к этой проблеме, а пока счет матча 4:1. Есть «повод для настроения». Совпадающий с другим поводом: у мастера спорта пресс-атташе делегации Александра Борисовича Рошаля — день рождения.
Он молод еще, наш пресс-атташе. Но живут на свете известные шахматисты, которые называют его дедом. Заслуженный тренер РСФСР долгие годы работал с юными шахматистами Москвы, руководимая им команда несколько раз выигрывала первенство страны. Его ученики: Сергей Макарычев, бывший чемпионом Европы среди юношей, международный мастер Марк Дворецкий, несколько сильных мастеров. По стопам учителя пошел Марк Дворецкий и очень быстро выдвинулся в ряд ведущих тренеров страны: чемпионы мира среди юношей студенты МГУ Артур Юсупов и Сергей Долматов — его воспитанники. Эти представители третьего поколения и величают уважительно и полушутливо Рошаля дедом.
А. Б. Рошаль сдружился с Карповым двенадцать лет назад, когда тот делал первые серьезные шахматные шаги.
Помню день, когда на турнире, проходившем в начале семидесятых годов в Центральном Доме культуры железнодорожников, Александр Борисович показал мне на худенького, угловатого, застенчивого паренька и сказал:
— Посмотрите, это Толя Карпов. Он будет чемпионом мира.
Я всегда считал Александра Борисовича серьезным человеком и потому спросил:
— Вы когда-нибудь кому-нибудь сулили такое будущее?
— Никогда. Никому.
С годами Александр Рошаль стал журналистом, членом редколлегии еженедельника «64». Помню его первые литературные опыты, читанные в рукописи. Не надо было быть провидцем, чтобы предсказать ему счастливое литературное будущее. Писать о шахматах не легко. А писать просто, доступно, увлекательно и вовсе трудно. Читаю репортажи Александра Рошаля и написанную им совместно с Анатолием Карповым книгу «Девятая вертикаль» и радуюсь за старого товарища.
