— И что это вы все не угомонитесь! Шли бы на пенсию, а то... — кривя губы, сказал Тыбинь и умолк, встретившись глазами с неодобрительным и удивленным взглядом Зимородка.
— Я и сам уже об этом думал не раз, — согласно закивал Лерман. — Да вот беда — заняться мне нечем! К бизнесу, как большинство моих соплеменников, я полностью непригоден, вот такой смешной факт! Да и страны, знаете ли, жалко! Думаю — вот когда уйду, пусть они делают с этой страной что хотят, а пока еще не ушел — пусть они поостерегутся делать что хотят. Вот такой смешной факт.
— А что его интересует, как вы думаете? — озабоченно спросил Клякса.
Он не любил, когда начинали говорить, что на них последняя надежда. Его люди и без того всегда работали в полную силу.
— Да мы не думаем, — побрякивая ложечкой в стакане и согнувшись пуще прежнего, ответил Лерман. — Это мы вчера еще думали. А сегодня мы знаем.
— Как знаете? Откуда?!
— Пару недель тому назад в службу обратился один ведущий научный сотрудник ГОИ... одной со мной национальности... и с возмущением сообщил, что какой-то неизвестный “земляк” бесцеремонно просит продать ему технологию изготовления коронида. Ну, помните, этого экспериментального материала для обтекателей ракет. Хорошие деньги сулит, ну, и угрожает, конечно. Сейчас без угроз никуда! Основной метод вербовки. Мы приставили к нему охрану — и вовремя: его пытались избить в подъезде. Под прикрытием лозунга борьбы с проклятыми жидами. А он получает, между прочим, в три раза меньше моего. Можно сказать, живет впроголодь. Ему бы толкнуть быстренько рецептик — и безбедная старость обеспечена...
— А теперь они решили идти через Тимура Дербенева?!
Опер, прихлебывая горячий чай, молча кивнул.
— А что — разве технология этой штуки не запатентована? — заинтересованно спросил Лехельт. В университете он как раз писал курсовик по патентному праву.
Лерман поднял косматые брови, поднял вверх палец, поспешно глотая чай, и закашлялся.
— Ух!.. — утирая слезы белым платочком и отдуваясь, сказал он, — Не в то горло пошло!
— Вы не заболели? — спросила Пушок. — Грипп... у меня мама слегла.
— У меня, деточка, как говорила моя тетя Сара, одна болезнь! Она всегда мне говорила: Боря, ты замечательный человек, но у тебя страшная болезнь! С ней ты умрешь в нищете! Это болезнь редких пальцев: деньги через них просачиваются, в руках не задерживаются! Ха-ха-ха!
И все повеселели, заулыбались, кроме задумчивого, отстраненно равнодушного Старого.
— С этими патентами своя отдельная история. Понимаете, Советский Союз был странной страной. Прекрасной, но странной. В нем была, в частности, такая удивительная вещь, как секретный патент.
— Как это? — не понял Дональд, — Ведь патент для того и придуман, чтобы другим его продавать.
— Ну, вот так было. В институте государственной патентной экспертизы на Бережковской набережной в Москве был даже целый корпус для этих патентов. Мы его разогнали после того, как эксперты ВВС обнаружили в конструкции хваленых “стеллсов”-невидимок десяток своих секретных патентов. Утечка была обнаружена страшная... Как говорится, что охраняю, то и имею. А за патент тогда вознаграждения не платили... и авторского права толком не существовало, да-да! Я же говорю вам: страна прекрасная, но странная. Был как-то раз забавный случай. На одном авиасалоне представляли наш самолет и в рекламах везде прописали, что в нем использовано сорок шесть изобретений. Фирма-организатор попросила представить документы о том, что авторы изобретений получили вознаграждение и переуступили свои права. Цивилизованно подошли, в общем. По тем временам для головастых инженеров это были неплохие деньги! Инженеры уже потирали руки, но не тут-то было! Наши решили сэкономить и объявили, что никаких патентованных изобретений тут нет. Через день все это было запатентовано десятком забугорных фирм, а мы получили судебный иск за использование в нашей машине чужих патентов без лицензии. Цивилизация!
— Так положено, — кивнул Дональд в ответ на удивленный взгляд Ролика.
— Может, мне в изобретатели податься... — задумчиво пробормотал стажер.
