Увидав меня, они, как испуганные лани, смотрели в мою сторону.
Я скорее хотел занести их на свой холст. Сказал чеченцу:
— Пройди реку-то, пойди к ним. Здесь мелко. Попроси, чтобы они постояли, я им заплачу.
— Твоя — моя, не дай Бог, — разводя руками, сказал слуга. — Не надо, не можна никак. Отец придет, брат придет, кинжал возьмет. Не надо, что ты!
Настали сумерки. Долина покрылась тенью. Был тих и отраден весенний вечер. У станции на скамейке сидел заросший бородой, хмурый начальник станции, еще молодой человек. Я подошел и сел подле него на лавочку. Он был немножко на взводе.
— Тоска… — сказал он. — Здесь как в ссылке. Жена уехала. Вот в Тифлис я ездил, деньги за ремонт получать. Вот ее белил, — показал он на здание станции. — Приехал из Тифлиса, значит, а жены нет… Письмо оставила. Пишет, что к мамаше едет, жить больше тут не может. Вот оно что. Вот что Млеты-то, вот они, Млеты, какие. Кругом хгоры и хгоры. Вот до чего надоело, хуть бы ровное место поглядеть, как у нас в Новочеркасске. Эх, да что говорить! Жена через это самое уехала. Тут по всем станциям, сказать правду, все жены от мужьев убежали, начисто, потому что хгоры… тоска…
Он замолчал, затянувшись дымом папиросы. В холмах, покрытых лесами, среди тишины, в лощине гор протяжно завыли волки.
Звездное небо. В долине, среди деревьев, вышел полный месяц.
Я наскоро собрал краски, холсты и торопил начальника станции дать лошадей — ехать в монастырь неподалеку, чтобы написать ночь, монастырскую стену.
Когда я подъехал к монастырю, от пирамидальных тополей в лунном сиянии по стенам ложились большие тени. А сверху было видно окно, длинное, узкое, освещенное светом лампады. «Вот», — подумал я:
Он поднял взор: ее окно,
Озарено лампадой, блещет…
>[14]У большого входа в стене из калитки кто-то показался. Посмотрел в мою сторону, где я писал этюд, а мой слуга-чеченец держал фонарь. Опять захлопнулась калитка — вероятно, он думал: «Что за сумасшедший! Пишет, изо всех сил, торопясь, ночью красками».
Через некоторое время показались трое. Хотели подойти ко мне, но мой преданный слуга крикнул:
— Не ходи!
Они вернулись к калитке. Я думаю: «Вот чеченец!»
— Идите, — кричу я им, — идите, пожалуйста!
— Что ты, — говорю чеченцу, — можно смотреть.
— Не надо, — говорит он.
«Вот, — думаю, — слуга!» Я встал и пошел к калитке. Здороваюсь с монахами и говорю им:
— Вот рисую ночь, это мне нужно для театра… опера «Демон», — тороплюсь им объяснить. — Нельзя ли, — прошу их, — посмотреть монастырь? У вас тут есть в монастыре келья.
Старший из них, уже седой человек, учтиво сказал мне:
— Пожалуйте, все вам покажем. Только днем.
— А теперь нельзя? — спросил я. — Мне ведь ночь нужна.
— Понимаю, понимаю, — сказал старик. — Ну что ж, пожалуйте.
Я наскоро собрал свои принадлежности, но мой слуга отказался их нести.
— Никак не можно… Как пойдешь? Другая вера… Магомет не велит…
Освещая путь фонарем, мы шли по узкой каменной лестнице и вошли в кованную железом дверь в витиеватых узорах-орнаментах. Келья была каменная, низкая, со сводом. У стены стояла икона, и горели лампады. Напротив — узкое окно, в которое видна лунная ночь. Низко у стены стояла деревянная кровать, обитая гвоздями, в орнаментах, с большими светящимися шляпками. Около стоял большой таз с высоким кувшином… Над постелью — выбитые в каменной стене кресты особенного восточного орнамента.
Наскоро нарисовав келью, я, поблагодарив монахов, вышел из монастыря. Мой слуга подошел ко мне, разводя руками, и сказал:
— Моя молится моя Аллах, твоя молится твоя Аллах…
Начальник станции не спал.
— Здесь у кузнеца, с краю, недалеко, — сказал он мне, — ветчина хороша — окорок. Он коптит их в кузнице. Хороша, язык проглотишь.
Мы с ним пошли ночью к кузнецу, разбудили. Кузнец достал небольшой окорок, который висел у него снаружи сакли под навесом. Окорок был маленький, сухой, как камень.
— Хорош… — сказал хозяин, отрезал кинжалом тонкий кусок и дал попробовать.
Окорок был особенного вкуса. Нигде, никогда я не ел такой ветчины. Она была прозрачна, как янтарь. Начальник станции поставил на стол чихирь, вино, шамаю, лук, приготовил шашлык, а слуге моему сказал:
