Архитектура не внушала восторга — добротные деревянные дома, сменялись домами, выложенными из камня, при этом выложены они были довольно неумело, становилось ясно, что строители из урд-бладов получились довольно посредственные. По мере приближения к крепости, дома становились все выше и лучше. Здесь располагались лавки, гостиницы и даже несколько посольств. Было понятно, что для постройки этих зданий были привлечены представители других народов.
Перед заходом на квесты, необходимо было зарегистрировать личную комнату в гостинице, именно там и желательно было оставлять своего персонажа при выходе, поскольку можно было получить различные бонусы в зависимости от качества жилья.
Через несколько минут блужданий, я все же нашел добротное здание с вывеской в виде бутылки, мерно спящей на широкой кровати. Дизайнеры, проделали хорошую работу, добавив немного ненавязчивого, но радующего глаз юмора.
Зайдя внутрь, я был приятно удивлен. Добротные, крепкие столы, магическое освещение, выполненное в виде светляков, прижавшихся к потолку, большой камин стоящий недалеко от барной стойки и престарелый гоблин, резво бегающий за стойкой.
Подойдя к хозяину, неуверенно прокашлял.
— Да-да, слушаю вас молодой… воин?
— Меня зовут Тир. Мне бы перекусить немного, и зарегистрировать комнату на мое имя.
— Новый бессмертный?
— Здесь есть кто-то помимо меня?
— Нет, последний из вас ушел шесть дней назад. Круциатус его звали, выбрал себе стезю темного рыцаря. — Старый гоблин угрюмо покачал головой, а меня это заставило мысленно улыбнуться.
Похоже, этот игрок пошел схожим со мной путем, но при этом полностью противоположным. У рыцарей смерти есть один навык, называющийся «оковы безумия». Он открывался на 25 уровне, если посвятить себя пути боли. Весь урон увеличивался на 10 % процентов, и каждый удар или заклинание могли наложить на противника проклятие болевого шока, понижающее ряд характеристик. Так же у болевого шока есть шанс снятия одного положительного эффекта при наложении проклятия. Конечно же у всего этого был большой минус — боль которую испытывал сам игрок и немного мутившийся рассудок. Десять процентов ощущений боли и это без учета лимита, установленного глубиной погружения! При этом игроки писали, что боль очень неприятная, она распространялась по всему телу, казалось, что каждый сустав кричит о том, как он страдает. Все игроки признавали, что это полезная способность но… плата за нее очень высока, поэтому пользовались ей крайне редко и с большой неохотой.
Ярость урд-бладов подавляла боль, чем глубже игрок погружался в ярость, беспрерывно находясь в бою, тем сильнее притуплялась боль, и сильнее становился сам игрок. Наверняка этот рыцарь раскачивал характеристики силовика способного наносить высокий урон. Так он мог быстрее погружаться в ярость, а значит быстрее активировать оковы безумия. Интересно, как он решил проблему сохранения рассудка? Насколько я помню, оковы и так вносили сумятицу в разум, а под эффектом ярости это могло стать огромной проблемой.
— Странные вы бессмертные, и судьбу выбираете странную. Где же это видно, чтобы урд-блад выбирал себе стезю хладнокровной тьмы? Духи не одобряют подобного выбора, да и ты я смотрю, не совсем типичный воин, небось, уже понял по насмешкам как относится твой народ к ломанию вековых устоев?
— Да. Но не бойтесь, господин…
— Мастер Ритак, можешь звать ты меня. — Должен признать, мне потребовались некоторые усилия, чтобы не заржать в голос. Похоже, избитое клише маленького, зеленого джедая, не могло пройти мимо дизайнеров, когда они создавали престарелого гоблина.
— Не бойтесь мастер Ритак, мой выбор вполне осознанный, и орден подобных мне рыцарей научат сдерживать ярость моей крови.
— Против себя идешь? Надо ли?
— Это необходимо, тот, кто защищает, должен сохранять рассудок, а тот, кто отдает приказы, должен узнавать того, кому отдаст приказ.
— Выбор твой, но в чем-то ты прав. У вашего народа много сотен лет не было достойного лидера способного принимать верные решения, может быть, так ты принесешь свежую струю в ваши устои.
