d) через представление, что харизма есть такое ( изначально магическое ) качество, которое с помощью ритуального средства, примененного носителем харизмы, можно перенести на или вызвать у других. Это овеществление харизмы, прежде всего должностная харизма. Вера в легитимность больше не относится к личности, а к приобретенным качествам и действенности ритуальных актов.
Важнейший пример: харизма священника через миропомазание, посвящение в сан, возложение рук; харизма короля, переносимая или укрепляемая через миропомазание и коронование.
Авторитарный по своему смыслу харизматический принцип легитимности может быть пересмотрен в антиавторитарном направлении. Ибо фактическая значимость харизматического авторитета, по сути, целиком покоится на признании подчиненных, которое обусловлено "доказательством". Однако это признание по отношению к лидеру, квалифицируемому как харизматический и потому легитимный, равносильно долгу. При возрастающей рационализации отношений в союзах напрашивается мысль, что это признание, вместо того чтобы считаться следствием легитимности, принимается за ее основу (демократическая легитимность); выдвижение (возможное) управленческим штабом для занятия должности рассматривается как "предвыборы", предшественником - как "предложение", а признание общностью даже как "выбор". Легитимный в силу собственной харизмы лидер становится тогда лидером по милости подчиненных, которого они (формально) свободно по своему усмотрению выбирают и ставят, а при случае также и отстраняют - ведь утрата харизмы и ее доказательства влечет за собой утрату истинной легитимности.
Власть имущий предстает свободно избранным вождем. Так же развивается признание общиной харизматических правовых положений к представлению о том, что сама она по собственному желанию может принимать, признавать и отменять право как в общем, так и в частном случае. В то время как случаи спора о "справедливом" праве в условиях подлинной харизматической власти фактически регулированы решением общины, но под психологическим давлением: существует только одно обязательное и правильное решение. Тем самым обсуждение права приближается к представлению о легальности. Важнейший переходный тип: плебисцитарное господство. В современном государстве оно воплощено в типах "партийного вождизма". Но повсюду оно существует там, где власть имущий ощущает себя легитимным доверенным лицом масс и признан таковым...
Принцип "выбора", как переосмысление харизмы, однажды примененный к лидеру, может быть применен также к управленческому штабу. Выборные чиновники, власть которых легитимна в силу доверия подчиненных и которые поэтому могут быть отозваны в случае объявления недоверия подчиненными, типичны для "демократий" определенного образца, например, для Америки. Эти чиновники не являются "бюрократическими" фигурами. Они занимают свое место, потому что легитимированы самостоятельно, в слабом иерархическом подчинении и с шансами на продвижение и использование, независимыми от "начальника". Составленное из них управление как "прецезионный инструмент" в техническом отношении значительно уступает бюрократическому управлению, состоящему из назначенных чиновников.
Отношение к экономике: 1. Антиавторитарное переосмысление харизмы обыкновенно ведет на путь рациональности. Плебисцитарный лидер будет пытаться заручиться поддержкой точно и без сбоев функционирующего штаба чиновников. Он будет пытаться привязать подчиненных или воинской славой и почестями, или улучшением материального благосостояния - а при определенных обстоятельствах попыткой их комбинации - к своей харизме, как "подтвержденной". Разрушение традиционных, феодальных, патримониальных и прочих авторитарных сил и предпочтительных шансов становится его первой целью, а второй - формирование экономических интересов, которые связаны с ним легитимностью-солидарностью. Поскольку он использует при этом формализацию и легализацию права, он может в значительной степени содействовать формально-рациональной экономике.
2. Для формальной рациональности экономики в некоторой степени ослабляюще действуют плебисцитарные силы, поскольку легитимная зависимость от веры и преданности масс принуждает их к обратному: представить экономически материальные постулаты справедливости. То есть: разрушить формальный характер юстиции и управления посредством материальной ("кади") юстиции (революционные трибуналы, системы ордеров, все виды контролируемых продуктов и предметов потребления). Вождь, таким образом, является социальным диктатором, что не связано с современными социалистическими формами.
