— Кто там? — спросила Лейн.
Тинкер перестала звонить.
— Это я, Тинкер!
Опираясь на костыль, Лейн открыла дверь и зажмурилась от света фар.
— Тинк! Что случилось? Надеюсь, ты не принесла мне еще одного тэнгу!
— Кого?
— Японского эльфа. Они имеют отношение к они. И иногда напоминают ворон.
— Я не приносила тебе никакой вороны.
— На прошлой неделе мне приснилось, что ты принесла мне тэнгу и попросила перевязать его. Я все говорила тебе, что это очень опасно, но ты меня не слушала. Мы перевязали его, а он превратил тебя в алмаз и улетел, унося его в клюве.
— Я не отвечаю за чужие сны.
Обычный разговор с Лейн. Ничего похожего на легкую светскую болтовню. Тинкер не понимала, нравится ей беседовать подобным образом или нет. Она испытывала одновременно раздражение и восторг.
Лейн вытащила зонт из стойки у двери и, открыв его большим пальцем, вышла под дождь.
— Телефоны все еще не работают, так что я вполне могу заняться вашим срочным делом. Вы не могли выбрать худшего дня, чтобы привезти мне кого-то на лечение.
— В другое время я бы вообще не обратилась к тебе с этим.
Поднявшись на платформу, Лейн закрыла зонт и просунула его в дверь высотой с комод. За зонтом туда же проследовал костыль. Потом Лейн подтянулась на руках и грациозно переместилась в трейлер. Поскольку Тинкер явно уступала Лейн в росте и одна рука у нее бездействовала, она вползла в трейлер менее достойным способом.
Автономный источник питания позволял включить всего две лампочки, и потому в мастерской было темновато. Полутьма отчасти скрывала ужасное положение Ветроволка. И тем не менее вид забинтованного эльфа потряс Лейн.
— О боже! — воскликнула Лейн. — Это тэнгу.
— Я не тэнгу, — прошептал Ветроволк.
— Примерно одно и то же, — пожала плечами Лейн, подбирая костыль. — Что случилось?
— На него напали странные собаки, — ответила Тинкер. — Целая свора, уродливее и больше размером, чем варги. Продукт магии.
— Это были Фу-псы, — прошептал Ветроволк.
Лейн склонилась над Ветроволком и принялась осматривать его многочисленные раны.
— Фу-псы? Возможно, их послали тэнгу?
— Хороший вопрос, — вздохнул Ветроволк. — Вы понимаете всю строгость Договора между нашими народами?
— Да, — ответила Лейн.
— И вы обещаете следовать ему?
— А вы верите моему слову?
— Тинкер поручилась за вас.
Лейн бросила на Тинкер озабоченный взгляд.
— Понимаю. Да, я даю слово.
— Насчет чего? — спросила Тинкер.
— Договор допускает лишь оказание первой помощи. — Лейн осмотрела оборудование, подсоединенное к Ветроволку. — В основе его лежит теория, что раз люди и эльфы могут скрещиваться, это значит, что мы на девяносто восемь или девяносто девять процентов генетически идентичны. И это не слишком странно — мы на девяносто процентов идентичны земляным червям, — если не считать того, что эльфы обитатели чужого мира.
— Мы так близки земляным червям?
— Да. Испугалась?
— А насколько близки между собой земляные черви на Земле и земляные черви на Эльфдоме?
— А ты знаешь, сколько на Земле видов земляных червей? — Лейн разглядывала резервуар с магической энергией. — Конечно, приматы тоже на девяносто восемь процентов идентичны нам, но с ними мы не можем скрещиваться.
— А кто-нибудь пытался?
— Зная людей, — пробормотал Ветроволк, — наверняка.
Лейн рассмеялась. Кажется, это ее позабавило и даже оскорбило.
— Как научный эксперимент или как сексуальная перверсия?
— И то и другое. — Ветроволк удостоился от Лейн мрачного взгляда.
— Но какое это имеет отношение к нашей проблеме? — спросила Тинкер, стараясь отвлечь их от неприятной темы.
— Дело в том, что эльфы хотят сохранить status quo, — объяснила Лейн. — Договор запрещает брать какие-либо генетические образцы тканей пострадавшего. Вот почему «Мерси» не занимается эльфами. — Она покачала головой. — Все слишком сложно. А пока нужно доставить его в операционную. Надо им основательно заняться.
Тинкер подумала.
— У меня есть несколько футов провода. Предлагаю оставить резервуар в трейлере и подавать магию прямо в операционную по длинным проводам. Хотя это может привести к перебоям, конечно.
Через вентиляционное окно из кабины тягача подал голос Масленка:
