Дверь в комнату отворилась, и вошла Василиса.
– Ты еще не спишь? Я зашла пожелать тебе спокойной ночи. Спи и ни о чем не думай. Завтра все станет на свои места. Вот увидишь.
– Хорошо. Спокойной ночи, – ответил Тим.
Василиса поцеловала племянника в лоб и вышла.
– На всякий случай оставлю дверь приоткрытой, – сказала она. – И сквознячок небольшой будет.
Тим ничего не ответил. Дверь снова легонько скрипнула. Несколько бесшумных шагов, и гибкая тень запрыгнула к нему на кровать. Это была Алиса. Она часто ночевала с Тимом, и теперь, как обычно, уютно устроилась у него в ногах. Вскоре заснул и Тим.
Тим уже спал крепким сном, а в ресторане «Бужетель» на Смоленской площади все только начиналось. Этой ночью шикарное заведение впервые распахнуло свои двери, и в них нескончаемой вереницей входили гости. Здесь, на верхнем этаже старинного дома громко играла музыка, ярко горели огни, рекой лилось дорогое шампанское. Две стены просторного празднично украшенного зала были прозрачными, открывая гостям панораму ночной Москвы. По случаю открытия в небо взлетали фейерверки. Взрываясь в черной вышине, они мерцающим дождем опадали на невидимую крышу ресторана.
Остальные стены заведения были зеркальными. Зеркала начинались у пола и поднимались до потолка. В них отражались звезды, и можно было только догадываться, где праздничный зал превращается в ночное небо. Там же вверху исчезали верхушки белоснежных колонн. Их драпировали золотой искрящейся тканью и гирляндами живых лиан. Их зеленые ветви оплетали весь зал и добавляли сказочности и нереальности всему происходящему. С невидимого потолка, словно с неба, свисала большая люстра. Она тоже была из лиан, вездесущие стебли которых перемешались с лозами искусственного винограда, созданного из золота и темно-фиолетовых рубинов. Люстра слегка покачивалась, наполняя зал золотистым светом сотен горящих свечей. Вообще, свечи были повсюду. Они стояли на столах, висели в темной вышине, разбегались по зеркальной стене и струились по нарядным колоннам.
В этом великолепии затаив дыхание фланировали приглашенные гости. В толпе то и дело слышались возгласы восхищения.
– Какой прекрасный зал, будто паришь где-то в небе на воздушном шаре.
– Замечательно! А вы посмотрите на это венецианское стекло. Таких зеркал не делают даже в Европе.
– Да что там Европа. Вы пробовали шампанское. Это же настоящая Вдова Шико.
Между гостями сновали официанты. Их подносы были уставлены бокалами с напитками. Музыканты заняли место в углу и наполняли зал мотивами старинных вальсов и полонезов. И официанты, и музыканты были одеты в темно-зеленые камзолы и короткие штаны с чулками. Их головы покрывали завитые парики, а на ногах красовались тупоносые башмаки с большими блестящими пряжками.
У дверей в фиолетовых ливреях с золотыми пуговицами стояли лакеи. Входя в заведение, гости отдавали им именные приглашения, опуская их на серебристо-золотой поднос. Один из лакеев с поклоном принимал приглашение и поворачивался лицом в зал. Стукнув о пол длинным жезлом, он громко произносил имена вновь прибывших.
– Господин Вознесенский с супругой!
– Господин Стародумов с супругой и дочерьми!
Приглашения были выполнены так изящно и были настолько красивы, что с ними не хотелось расставаться. Золотые витиеватые буквы своими завитками словно обхватывали друг друга, и каждое слово казалось отдельным шедевром. По краю приглашения бежали четыре блестящие змейки, которые в свете сотен свечей казались живыми и будто в гипнотическом хороводе двигались по кругу. Необычной была и бумага. От прикосновения она становилась приятно теплой и источала едва заметный, но весьма притягательный аромат.
Среди прекрасной половины гостей этот факт произвел настоящий фурор. Дамы, во что бы то ни стало, старались сохранить приглашения при себе, но тогда, к их большому сожалению, им отказывали во входе. Одна из приглашенных даже закатила истерику, и ее еле усмирили сразу несколько лакеев. Потом она еще не раз порывалась вернуть вожделенный клочок бумаги, но безуспешно.
В приглашениях было написано следующее:
