— Возможно, мисс Паркер, — кивнул Бревер, — но именно в критический момент это исключено. Мистер Гарвик отмечал день рождения. Четырнадцать человек гостей, развлечения, танцы, шум — такого типа как Лавинио туда бы не пустили. И Гарвику гости обеспечивают алиби. Стопроцентное. Это единственный из жильцов, который был на виду все критическое время.
— Понимаю, — она отсутствующим взглядом уставилась перед собой, сунула сигарету горящим концом в рот, выругалась как портовая шлюха, освежила помадой губы и опять опрокинула в себя порцию виски. Потом снова взглянула на Бревера и зашла с другого конца.
— Лавинио довольно долго не был в «Шанхае». У него был какой-то конфликт с Мосилли.
— Из-за чего? — перебил её Бревер. — Меня интересует причина.
— Ну ладно, вы обещали оставить меня в покое, если я скажу, и я скажу. — Она глубоко вздохнула. — Лавинио поставлял Мосилли «кокс» и «рифер». Мосилли заявил ему, что нашел другого поставщика. Лавинио утверждал, что его «склад» взяли с подачи Мосилли. Между ними все было кончено.
— Любопытно, — констатировал Бревер. — В ночь с воскресенья на понедельник Мосилли был за стойкой как обычно?
Она широко раскрыла глаза, чуть слишком торопливо и чуть слишком широко.
— Мне это и в голову не приходило! Подождите, позавчера… — нет, я в «Шанхае» не была, но… — она запнулась.
— Это нетрудно выяснить. — Гэйтски по знаку инспектора удалился и тут же вернулся с Альбертино Мосилли.
— Утверждает, что был на месте.
Бармен огляделся, водя глазами от Бревера к Гэйтски и Эвелин. Когда взглянул на девушку, на лице его ничего не отразилось.
— Хотите свалить на меня? Я с десяти часов до утра стоял за стойкой, десять, двадцать, пятьдесят свидетелей могут это вам подтвердить, потому что правда. И вы сами это знаете. Вы же сами мне звонили. Между одиннадцатью и двумя. Хотите меня утопить, чтобы спасти кое-кого. Но я вас предупреждаю…
— А ну тихо! — Гэйтски втиснул Мосилли в кресло у двери. Мисс Паркер никого не обвиняет, совершенно случайно зашла речь об убийстве Адониса Лавинио, когда она говорила о торговле наркотиками. Кстати, кто вам теперь будет поставлять «кокс», когда Лавинио мертв… — Он вдруг ударил себя по лбу. — Как же я забыл! Вы же с ним порвали ещё до убийства!
Глаза Мосилли превратились в узкие щелки.
— Что эта пресловутая история с наркотиками имеет общего с убийством в «Саванне»? Кто-то старается все вывернуть наизнанку, чтобы спасти свою голову от петли?
— А кто тут говорит о петле? — вмешался в разговор Гэйтски. — В штате Нью-Йорк не вешают, тут методы гораздо современнее, верно, шеф?
Старший инспектор встал, подошел к дверям, подозвал к себе дежурного и показал на Эвелин и Мосилли.
— Пожалуйста, займитесь минутку этой парочкой. Я сейчас вернусь.
Вместе с Гэйтски он удалился в соседнюю комнату, кивнул Сэрджу, Слоуну и Лоуэтту. Они расселись за столом.
— Я ещё не имел возможности, инспектор… — начал Гэйтски, — доложить вам о том юноше из бара «Шанхай», с которым вы меня видели. Ему девятнадцать, обожает борцов и боксеров, состоит в каком-то атлетическом клубе и уговаривал меня как-нибудь его навестить. Когда я в конце концов отказался, обиделся и убрался. Но до того я узнал уйму интересных вещей. У хозяев «Шанхая» должны быть большие связи — пока с ними ничего поделать не могут. «Кокс» никогда не находили. Когда появляется патруль и врывается на второй этаж, танцовщицы все уже одеты. Все блестяще отлажено. И это не в нашу пользу.
— Не забивайте голову, к убийству это не относится. А мне вот кое-что пришло в голову. — Бревер придвинул чашку кофе, которую подал ему Слоун, и маленькими глотками выпил горячую черную жидкость. Соскреб сахар со дна чашки, облизнул ложку и закурил.
— То, что нам сказала Паркер о Беландро, Лирбоди и Гарвике, выглядит скорее как поиски выхода из положения. Выдумывает, чтобы выкрутиться. Того же она могла бы добиться и с помощью своего адвоката, который истолковал «хабеас корпус» в её пользу, у нас ведь нет никаких доказательств — к сожалению. — Он рассказал о блестящей защите Эвелин в истории с пакетиком кокаина. — На всякий случай отправьте это в лабораторию. — Он подал пакетик Слоуну. — Если окажется, что там сахарная пудра, я от души посмеюсь. Только я в это не верю. Посредники часто разбавляют «кокс», чтобы увеличить доходы, но не обманывают. Это слишком опасно. — Он уперся локтями в стол. Все говорит о том, что Эвелин была в тесном контакте с Лавинио. — И я готов побиться об заклад, что она, как минимум, предполагает, кто его убил. Если посадим её, ничего не узнаем. Придется её отпустить, чтобы со временем она вывела нас на правильный путь.
