Тогда он понял, что ему мало быть обвинителем. Поскольку невозможно было одновременно быть следователем, прокурором и судьей, решил заняться исследованием преступлений на основе непосредственного изучения человека и его поступков.
Так он поступил на службу в полицию. Не помогли и предупреждения отца, который желал сыну иной карьеры, чем была у него в Нью-Джерси. Но Дэвид Бревер не переменил своего решения, а когда раскрыл дело, известное под шифром «Пекари 7» и получил звание старшего инспектора задолго до истечения обычного срока, никто не радовался больше, чем Бревер-старший. За исключением матери…
Уже совсем рассвело, когда Дэвид Бревер тихо открыл двери дома, разулся и проскользнул в свою комнату. На столе обнаружил бутерброды, прикрытые большой салфеткой, тарелку салата и бутылку портера. Раздеваясь, съел бутерброды и выпил пиво. Через несколько минут лежал уже в постели. Сразу не уснул. Его привычкой было вместе с пиджаком оставлять и все служебные заботы. Но путь от слов к делу не всегда прост.
* * *
Вот что произошло за несколько часов от обнаружения убийства до начала совещания группы Бревера в девять тридцать.
Доктор Кеннеди из манхеттенского филиала Чиф Медикал Экзаминер в морге на 29-й улице провел вскрытие. Его отчет определил причины смерти мужчины, зарегистрированного на основании найденных документов под именем Адониса Лавинио «ранение свинцовой пулей из ручного огнестрельного оружия 32 калибра». Пуля, скользнув по пуговице, проникла в грудь и, деформировавшись, застряла в позвоночнике. Входное отверстие и следы вокруг него исключают выстрел в упор. Дуло оружия должно было быть удалено как минимум на сорок сантиметров от раны. Ранение вызвало мгновенную смерть вследствие повреждения сердца. «Трасса пули направлена вверх под углом восемь градусов, исходя из чего можно заключить, что убийца был, вероятно, несколько меньше ростом, чем жертва, если только убитый в момент выстрела не наклонился назад. Анализ содержимого желудка подтвердил предполагаемое время смерти в период между одиннадцатью и часом ночи. Необычных веществ (например, ядов) не обнаружено.
При анализе внутренних органов — печени, легких и селезенки установлены патологические изменения. Микрохимический анализ показал, что погибший длительное время употреблял значительные дозы героина и почти наверняка был хроническим наркоманом. Не исключено, что ранее употреблял и героин.»
На правом предплечье покойного нашли семисантиметровый шрам, по виду которого можно было заключить, что лечили его без врачебной помощи. Шраму было около трех лет.
На правом бедре обнаружены входное и выходное отверстие от пулевого ранения. Рана была старой, так что тип оружия идентифицировать не было возможности.
По общему состоянию тела возраст можно было определить в тридцать с небольшим лет, что сходилось с данными в документах.
Сплющенная свинцовая пуля была зарегистрирована и передана для анализа в отдел баллистики.
Отделение идентификации зарегистрировало и классифицировало отпечатки пальцев, снятые у убитого, и сравнило с данными картотеки. Комплект отпечатков был адресован в центр ФБР в Вашингтоне, но ответ ФБР только подтвердил данные местных картотек.
В политическом отношении убитый был чист, также как и по части шпионажа и контрразведки.
Остатки отпечатков на дверях и в лифте идентификации не поддавались. Их фрагментарность исключала классификацию.
Судя по картотеке, погибший был действительно Адонисом Лавинио, на чье имя были и документы, обнаруженные в поношенном бумажнике из кожезаменителя.
По архивным данным, Адонис Лавинио родился в 1927 году в Неаполе, в 1932 с родителями переехал в Соединенные Штаты, в одиннадцать лет сбежал из дома. Болтался по Нью-Йорку, в шестнадцать лет за попытку изнасилования направлен в исправительное заведение, откуда через девять месяцев сбежал, в восемнадцать получил два года за торговлю наркотиками, освобожден досрочно за хорошее поведение, годом позднее за то же преступление был осужден на четырехлетнее заключение, через три года выпущен за образцовое поведение, в двадцать три года за недостатком улик был оправдан по делу о вооруженном ограблении, в двадцать пять осужден на три года за неоднократные случаи вымогательства. За повторные операции с наркотиками на Лавинио было выдано ещё несколько ордеров на арест. В них перечислялись все его приметы. Материалы архива содержали и документы отдельных процессов.
