Девушка смотрела на него, не мигая. Он подумал, что она все ещё похожа на персидскую принцессу из сказок "Тысячи и одной ночи". Его клонило в сон. Прошло много времени — кажется, два дня — как он покинул цивилизованные улицы Женевы. Теперь тот мир был вне пределов досягаемости. Дюрелл вздохнул — его работа частенько бывала такой. Он хотел отдохнуть. Но немигающий взгляд девушки сковал его. Он не был уверен, что та полностью в своем уме.
Она заговорила внезапно, со скрытой горячностью.
— Вы мой враг, мистер Дюрелл.
Он ей улыбнулся.
— И почему же?
— Вы говорили, что вы американец?
— Да.
— Тогда вы империалистический агент и шпион.
— Вы же не настолько глупы, чтобы произносить подобную ерунду. Время политических обличений в прошлом. Мир должен измениться. Ваше правительство и мое…
— Вы здесь не для того, чтобы спасти меня в интересах нашего правительства.
— Нет, я здесь именно для этого.
Она наклонилась вперед, грудь натянула тонкую ткань рваного платья.
— Я вам ничего не расскажу.
— Таня, мы оба можем умереть ещё до прихода ночи.
— Может быть вы. Но не я. Я лучше понимаю, что произошло. Не все есть странные провалы. Я всегда гордилась собой — я знаю, что я умная и способная. Иначе меня бы не отобрали в лунную экспедицию.
Она криво ухмыльнулась.
— Вы об этом ничего не знали, да? Нам удалось сохранить все в секрете.
— Если вы были на Луне, — спокойно заметил он.
Она сердито вспыхнула.
— Вы в этом сомневаетесь?
— Доказательств нет.
— Я — доказательство, — отрезала она. — Я ведь вернулась назад?
— А как вам это удалось? — просто спросил он.
Она хотела ответить, но потом плотно сжала губы и посмотрела куда-то вдаль.
— Все хотят меня заполучить. Эти китайцы в… в Тегеране, кажется. Англичане. Иранцы. А теперь — вы. Почему так происходит? Я… я, наверное, была больна. Но я знаю, что я знаю! Я была на Луне!
— Сколько?
— Две недели. Под куполом.
— Одна?
— Нет. Там были папа… и Георгий…
Она остановилась, как будто совершенно новая мысль пришла ей в голову.
— Где они? Что с ними случилось?
— С остальными астронавтами? Никто о них не слышал.
— Они не могут умереть! Только не папа…
— Но, может быть, это случилось, когда произошла авария…
— Но не было — не было аварии! Во всяком случае, я — я не помню аварии.
— Вы могли пострадать, у вас может оказаться временная амнезия, Таня.
Он разговаривал с ней очень доброжелательно.
— Ваше правительство сохраняет о вас полнейшее молчание. Почему? Вы нуждаетесь в помощи. В докторах, в больнице, в покое. Вы, как бродяга, больше недели без всякого смысла скитались по этой стране. К счастью, вы достаточно выболтали, чтобы мы получили о вас официальное сообщение. Но вы перемещались слишком быстро, и мы не могли вас разыскать. Мне повезло, что я вообще сюда попал.
Она закрыла лицо руками. Плечи её затряслись, но затем она овладела собой и прижалась к птичьему гнезду на темной скале. Ее пальцы усердно копались в глинистом сланце. Дюрелл бросил взгляд наверх. Грифы все ещё терпеливо кружили в небе. Но никаких признаков людей, охотящихся за ними, он не заметил. Посмотрел вниз на пустыню. Горизонт плясал перед его глазами. Он выбрал ориентиры, которыми собирался руководствоваться в наступающие ночные часы. Спустя какое-то время снова повернулся к девушке. Ее глаза были неестественно широко раскрыты, следя за ним. Но они не казались столь враждебными, как раньше.
— И как там, на Луне, Таня? — просто спросил он.
— По большей части как здесь. — Она небрежно махнула рукой.
— Пустыня? Скалы? Какие-нибудь признаки разумной жизни?
— Безжизненно. Страшно. — Она вздрогнула. — Было оченьочень трудно выдержать.
— Странно, что никто не засек ваших радиосигналов. Ведь вы наверняка посылали записи и телепередачи.
— О, да. Шла обычная работа. Но часть нашего оборудования разбилась при посадке. Папа… папа очень старался его починить.
— Я знал вашего отца, Таня. Профессор Алексей Успанный? Мы однажды встречались, на техническом конгрессе.
— Вы его знали? — Ее глаза ещё больше расширились. — Но вы же не физик и не астроинженер.
— Нет.
— Вы шпион. Для меня вы означаете только неприятности.
