– О каком вопросе вы говорите? – Ему совсем не хотелось обсуждать тот их разговор, и он заранее знал, что ее решение ни в коем случае ему не понравится. Предчувствия не обманули его…
– Как раз перед тем, как проводить меня до двери дома, вы спросили, не можем ли мы остаться с вами друзьями, – торопливо продолжила девушка, словно боялась, что, если она замолчит хоть на секунду, смелость покинет ее. – Вы, конечно, знаете, что мне приятно ваше общество, но теперь я поняла, что то, что я испытываю к вам, – чисто дружеская привязанность. Ничего больше. И я… я хотела бы извиниться перед вами за то, что заставила вас поверить в нечто иное.
Ему показалось, что он ослышался. Его взгляд впился в ее глаза, ища так хорошо знакомый ему призыв, который всегда сводил его с ума. Однако взгляд ее был безмятежен и чист. Итак, он добился, чего хотел. Он навсегда оттолкнул ее от себя.
Ремингтона охватило отчаяние. Он сел на кровать, не в силах выдавить из себя ни слова. Итак, в следующем месяце Себастьян Лэкрокс приедет в Англию и сделает ей предложение. Он славный и добрый парень, они с Лили прекрасно подойдут друг другу, ведь у них так много общего. Лэкрокс сделает ее счастливой. Ремингтон попытался представить ее в объятиях Себастьяна – и не смог. Это было выше его сил! Он не мог вынести даже мысли о том, что какой-то другой мужчина будет прикасаться к ней. А ему… ему придется исправно возить депеши от него к ней и обратно, депеши, в которых наверняка зашифрованы не только деловые сообщения, но и нежные слова любви, которые он и сам жаждал ей сказать. Да как смеет этот Лэкрокс забирать у него Лили!
– Если вы еще готовы терпеть меня, – продолжала Лили, – мы можем остаться друзьями.
Он покачал головой, не глядя на нее.
– Нет, Лили, боюсь, это невозможно.
Услышав его отказ, она сразу сникла.
– Но почему невозможно… Вы ведь сами сказали, что мы можем быть просто друзьями.
– А вы на это ответили, что ваше представление о дружбе очень отличается от моего.
Он поднялся и стремительно к ней подошел. Опершись одной рукой на каминную полку, которая была у нее за спиной, он наклонился, так что его лицо было теперь совсем близко от ее, и стал смотреть в эти светло-карие, искрящиеся золотыми искрами глаза, полные удивления и растерянности. Глаза глубокие, как озера… Он чувствовал, что она не боится его… хотя следовало бы… Лучше бы она боялась!
– И, как оказалось, вы были правы… – сказал он тихо.
Лили догадалась о его намерениях только в тот миг, когда сильные руки обхватили ее талию. Она попыталась вырваться, но безуспешно. Ей не оставалось ничего другого, как собрать все свои силы, чтобы не поддаться соблазну – устоять против его неистового желания поцеловать ее, которое так ясно читалось в его глазах. Одной рукой он горячо прижимал ее к своей груди, другой поднял ее подбородок.
– Лили… – прошептал он с таким страстным благоговением, что она растерялась. – Ну что жемне с тобой делать?
Она поняла, что блеск в его глазах был вызван не гневом, а неистовым желанием. И ее тело тут же откликнулось на его призыв. Она перестала бороться… она разжала кулаки и положила ладони ему на грудь. Под прохладным шелком его халата она с пронзительной остротой ощутила крепкие мышцы и бешеный стук сердца, отдающийся в ее ладонях. Он склонился еще ниже, и она почувствовала, как в ответ забилось и ее сердце. Он помедлил мгновение, а затем, едва касаясь, провел губами по ее губам – один раз, другой, третий… В этом прикосновении было все – и томительная нежная ласка, и немой вопрос, и невысказанный призыв. Она почувствовала, как рушатся все тщательно возводимые ею бастионы. Лили слышала его вопрос так же ясно, как если бы он задал его вслух. Но как же ей быть? Может ли она принять такую дружбу? И каковы будут последствия? Если она откажет ему сейчас, заговорит ли он об этом когда-нибудь еще? И не будет ли она потом всю жизнь сожалеть о своем благоразумии, тщетно пытаясь представить, чего себя лишила? Она знала, что он все-таки любит ее… Как умеет. Для нее же других мужчин просто не существует. Он единственный нужен ей.
