«Проклятье. Похоже, он начинает мне нравиться, – досадливо подумала она. – Он стоит двух сотен Томов Краснобаев. Его отец просто дурак. Но – пусть принц честен, пусть он храбр, но мозгов у него не хватает. Даже полный идиот понял бы, что его положение безнадежно».
– Хорошо, – сказал канцлер, несколько минут понаблюдав за тем, как Леопольд расхаживает взад-вперед по комнате. – Думаю, мне лучше вернуться в лагерь. Император ждет моего отчета.
– Я... – начал было Леопольд, затем покачал головой. – Ничего. Сами видите, Большой дворец вскоре будет готов. Просто предупредите меня заранее, чтобы я удалил слуг и заменил их императорскими.
– Хорошо. – Канцлер поднялся с кресла и неторопливо пошел к дверям. – Да кончайте же вы пол топтать, Леопольд! Отдохните. Я уверен, что поутру все наладится.
У дверей канцлера поджидали два его телохранителя – двое белобрысых громил, выглядевших так, словно каждый день ради упражнения поднимали коров. А насчет упражнения мозгов – тут нечего было упражнять. Шелира не раз видела, как таких людей приводили в полное недоумение простейшие механизмы. Если таким приказывали зажечь свечу, они брали канделябр целиком и совали его в огонь – что приводило к печальным последствиям для свечей.
«Сильные, как быки, тупые, как ослы». Если кто-то нападет на канцлера, причем сделает это по-настоящему умно, как обычно поступают профессиональные убийцы, то пятьдесят на пятьдесят, что эти два сокровища даже не заметят ничего, пока не увидят трупа канцлера, а убийца будет уже далеко.
Леопольд еще немного постоял у стола, затем покачал головой.
– В одном он прав, – сказал он сам себе. – Расхаживать туда-сюда бесполезно...
Он вышел из залы, но Шелира знала, куда он идет. Он ходил туда каждый вечер, прежде чем покинуть дворец и отправиться в гарнизон, где он ночевал со своими солдатами. Во дворце оставались ночью одни слуги. Он не мог рисковать безопасностью своих людей и своей собственной в месте, в надежности которого не был уверен.
Она подтянулась, выбралась из лаза и пошла по другому ходу к дворцовой часовне. Там тоже было отверстие для наблюдения, а Леопольд имел привычку разговаривать вслух наедине с собой. Иногда ей удавалось подслушивать кое-что важное.
Часовня была совсем простой – тут бывали нечасто, поскольку Храм был рядом. В часовне даже не было изображения Сердца, только светильник на множество свечей над алтарем, представлявший Вечный Свет. Ее тетка распорядилась повесить его здесь вместо изображения Сердца. Похоже, королева была единственным членом венценосного семейства, которая предпочитала часовню Храму.
Однако Леопольд, похоже, находил в этой часовне успокоение.
Он добрался туда раньше Шелиры и стоял, сцепив руки за спиной, в молчании созерцая Свет. Наконец он заговорил.
– Если я попал в опалу, так на себя-то мне плевать, – сказал он сам себе. – Но вот мои солдаты... Я не знаю командира, кому я бы мог их передать. И уж никак не Катхалу. Это жестокая тварь. И мне противно даже повторять все то, что о нем рассказывают. Я видел его, когда мы брали города – ведомо ли Тебе, что все его личные войска состоят из наемников, поскольку ни один имперский солдат не станет терпеть над собой такого жестокого командира? Конечно, Ты знаешь, о чем я думаю. – Он вздохнул и потер лоб. – И еще. Я боюсь того, что станет с этим городом, как только здесь будет управлять Катхал. Или Аполон. Однако отец вряд ли отдаст город в управление магу, который в лучшем случае парой слуг способен командовать. А если тут будет заправлять Адельфус, то все в порядке. Он понимает язык денег, знает, что нельзя выдаивать корову досуха и ждать от нее еще молока. Возможно, под ним городу будет туговато, но он не сделает их жизнь невозможной. Но Катхал – он не получил своей осады, он не получил битвы, не получил грабежа. Он просто кипит от злости. Ты, конечно же, это знаешь. – Его голос слегка охрип. – Я всегда думал, что в этом городе есть нечто особенное для Тебя. Так неужели Ты ничего не можешь сделать? Ты не должна помогать мне, так помоги же Своему городу! – В его голосе зазвучала мольба, и от неожиданности у Шелиры даже дух занялся. – Возможно, Ты не способна заглянуть в черную душу Аполона. Но я узнал достаточно много, чтобы понять, что если королева и принцесса попадутся, то их отдадут ему. Все улажено, он будет якобы охранять их. Он чего-то хочет от них, я не знаю чего, но для них это плохо, очень плохо. Он готов даже вломиться в Храм и захватить старую королеву, будь у него дозволение отца. Мне кажется, он хочет взять ее в заложницы, чтобы выманить двух остальных из убежища. Да, я ворвался в твой святой предел, да, я грешен и достоин порицания, но я старался предупредить вдовствующую королеву, когда увидел ее. Надеюсь, что она поняла.
