Она была уже готова подумать, что все, что рассказывают об этом человеке, либо совсем ложь, или весьма далеко от правды. Ладно. Пусть покажет себя. Верить байкам она не будет. Рассказчики и менестрели всегда привирают.
«Ага, точно так же они воспевали мою лилейную кожу и нежность!»
И если доказательством этому якобы побратимству может послужить только пара этих самых сапог, которые он вполне мог где-то стянуть, то у нее есть все основания не доверять ему.
«А он, наверное, и не ожидал, что его поймают на вранье. Пытается найти выход. Владыки Коней мало доверяют нищим чужакам и не очень-то их привечают. Он не знает, что у меня есть свое законное место среди них и боится, что если приедет к ним да еще и со мной на хвосте, то нарвется на неприятности».
Шелира не собиралась рассказывать Тому и о своих похождениях тоже. Пусть сам выбирается из той ямы, которую себе же и вырыл. Было бы любопытно на это посмотреть, если бы время так не поджимало.
Ее тоже разрывали сомнения. С одной стороны, хотелось избавиться от него, с другой стороны, он мог и пригодиться, если все же придется покинуть город. Лучше, чтобы под рукой был мужчина, хотя бы для того, чтобы избежать неприятностей, на которые может нарваться при определенных встречах любая женщина. Пока ее планы не распространялись дальше Цыганского квартала и двора некоего барышника. Талисман, что висит у нее на груди под платьем, послужит ей пропуском и даст положение среди конюхов и объездчиков. И оттуда она будет наблюдать за тем, что делает император.., и что предпримет ее бабка.
Принцесса горела от нетерпения сделать хоть что-то, но сейчас она не могла ничего, и она это понимала.
– Я останусь с вами. – Она вздрогнула – так глубоко она погрузилась в свои мысли, что совсем забыла о Томе. – Я дал слово и не хочу, чтобы о Томе Краснобае говорили, будто бы он отрекся от клятвы, как только запахло жареным.
– Отлично, – ответила она. Пусть теперь выпендривается, как хочет, если решил держать клятву. – Мы идем в Цыганский квартал.
Он издал короткой смешок.
– Да неужто? Ну, вы там прекрасно сумеете затеряться, ваша непреклонность!
Она пропустила это язвительное замечание мимо ушей, подобрала подол бархатного платья, чтобы пуститься бегом и заставить его сделать то же самое.
Ход резко пошел вниз – длинный пролет опасно узкой лестницы. Кончалась она каменной коробкой комнаты на уровне нижнего этажа. Правда, эта комната была уже совсем не во дворце. Шелира поставила лампу на маленькую полочку и открыла припасенный здесь прошлой ночью мешок.
Обычно платье ей расшнуровывала камеристка, но поскольку она не собиралась снова когда-нибудь надевать его, то и нечего было возиться со шнурками. Она приподняла тяжелые юбки. Достала маленький кинжальчик из ножен у щиколотки и разрезала платье от левой подмышки донизу прямо по шву. Том пялился на нее, разинув рот. Она отпорола левый рукав и бросила его на пол, затем распорола плечевой шов и оторвала воротник.
– Может.., я отвернусь? – пробормотал он, заикаясь. Она холодно посмотрела на него, высвобождаясь из замысловатого корсета (тоже пришлось разрезать шнурки) и снимая нижнюю юбку тяжелого шелка. Она осталась только в башмаках и нижнем белье. Башмаки были куда проще и удобнее, чем платье – она понадеялась, что герольд не слишком пристально будет смотреть, во что она обута.
– Нет, – коротко ответила она. – Зачем? Ты мне безразличен, а если вздумаешь распускать руки, то я тебе их просто оторву.
С этими словами она занялась мешком.
Цыгане, связанные кровным родством или побратимством с Владыками Коней, делились на четыре клана – медников, лицедеев, целителей и барышников. Некоторые еще добавляли клан конокрадов, но это было верно лишь отчасти. Каждый клан одевался по-своему.
Сначала Шелира достала одежду женщины из клана барышников, поскольку кто-нибудь мог припомнить, что она связана с Владыками Коней и искать ее среди тех, кто работает с лошадьми – точнее, объезжает их. Но со вздохом отложила. Жаль, поскольку костюм, состоящий из кожаной безрукавки, штанов и темной льняной рубахи, очень подошел бы на случай поспешного бегства. Она не стала надевать и строгой коричневой туники и юбки целительниц, поскольку ее умение простиралось не далее перевязки и приготовления лекарств для лошадей, а людей она вовсе не умела лечить. Нет, она выбрала костюм клана, среди которого ее вряд ли станут искать. Клана лицедеев.
