Леопольд кивнул, хотя тревога не покидала его лица. Он не пропустил мимо ушей этого «что сможем».
Верит приказала перенести Тома к алтарю, чтобы попытаться провести обряд экзорцизма, и начала раздавать приказы с решительностью генерала.
– Козима, ты всем объяснишь, что случилось. Просто расскажешь все с самого начала – что мы слышали в исповедальне, что видели в стекле и что собираемся сделать сейчас. Твой проповеднический дар поможет нам, я уверена. Иди же и приготовь все у алтаря. Мы вскоре придем.
Козима кивнула и ушла. Верит повернулась к Эльфриде:
– Эльфрида, мы с тобой проведем обряд. Та ощутила одновременно и страх, и гордость за то, что Верит избрала именно ее. Это была великая честь.
– Фиделис, – продолжала Верит. – Вы вместе с Леопольдом и Шелирой будете держать его. Мы положим его там, где стоял гроб, перед алтарем. Он будет сопротивляться, но, думаю, вы втроем его удержите. Если нет, я позову на помощь еще людей, когда настанет время.
– Вы хотите, чтобы мы вам помогали? – усомнился Леопольд. – Но мы.., мы же не посвященные.., мы миряне.
– Мне нужно несколько пар крепких рук, вот и все, – объяснила Верит. – И мне кажется, что если это будут руки людей, которым Том небезразличен, то это нам поможет. – Она бледно улыбнулась. – Стремление – сильная вещь. И, как мне кажется, вы оба крепки в вере. И это тоже сильно поможет нам.
Леопольд слегка усмехнулся, и Эльфрида поняла, что этот человек все больше ей нравится. И еще ей нравилось, как они с Шелирой держатся друг друга. Между ними была явная приязнь, понимание и доверие, какие бывают между соратниками, друзьями или супругами.
Они вошли в алтарный зал, как только закончилась молитва, и на смену молящимся пришли очередные братья и сестры. Верит попросила первых остаться, велела остальным занять свои места и сказала, чтобы звоном колокола созвали прочих.
– Я хочу, чтобы тут были все, – мрачно сказала она. – Даже послушники. Все послушники. – Эльфрида увидела Козиму, которая освобождала место перед алтарем, так что там оставались лишь две свечи на самом алтаре и молитвенник.
Когда все было готово, Козима встала перед алтарем и заговорила. Когда она закончила проповедь, мертвую тишину в зале нарушали лишь произнесенные громким шепотом «Не верю!» или, наоборот – «Я же говорила!» Верит, следившая за приготовлениями к экзорцизму, не обращала на выкрики внимания. По толпе снова прошел вздох, когда в зал вошли Леопольд, Шелира и Фиделис, неся обмякшее тело Тома. Они уложили его там, где прежде стоял гроб «усопшей» Адель. Снова шепот, теперь только среди тех, кто стоял совсем рядом с телом и мог рассмотреть лицо. Всем было мучительно видеть Тьму в его глазах, словно демон, связавший его, знал, что они собираются сделать. Но выражение лица Тома было как у человека, который в бездне мучений стремится к свободе, на которую не осмеливается надеяться.
Козима присоединилась к ним, взяв тяжелую книгу, в которой излагался обряд экзорцизма вместе с другими, редко используемыми. Она держала ее так, чтобы Верит и Эльфрида обе могли свободно ее читать, и Верит начала, раскинув руки и склонив голову:
– О, Ты, Что Обитает На Небесах, внемли нам! Эльфрида заглянула в тревожные глаза внучки, ободряюще улыбнулась и подхватила молитву:
– Когда мы в тревоге, мы взываем к Тебе, и Ты внемлешь нам.
Не в первый раз она услышала истину в этих словах и ощутила уверенность.
Они читали по очереди, каждая по одному стиху. Сейчас была очередь Верит, и она прочла свой стих звучным, словно труба, голосом:
– Освободи же душу слуги Твоего от лжи и обмана! Эльфрида повторила с той же верой, но с большей мольбой:
– Избавь же его от жестоких врагов, спаси его от злодея!
Фиделис размахивал дымящейся кадильницей над простертым телом. Шелира и Леопольд крепко держали его, стараясь не закашляться, наглотавшись пахучего дыма. Тело слегка вздрогнуло, словно внутри его происходила какая-то борьба. Фиделис щедро спрыснул его святой водой, и тело задрожало сильнее, почти забилось в конвульсиях. Фиделис присоединился к тем, кто держал тело. Верит и Эльфрида вместе прочли последние стихи литургии, и Козима присоединилась к ним в молитве, закрыв книгу и отложив ее в сторону. Дальше не было четкого описания обряда. Им придется самим изобретать его в зависимости от того, что случится.
