Генерал прикоснулся к верхнему правому углу голограммы, и дверь открылась.
Элиза переступила через порог, затем остановилась, увидев, кто сидит на стуле для гостей.
– Извини, Зи, я не знала, что ты не один. Я зайду позже.
Кинзбург снова улыбнулась, но на этот раз улыбкой, предназначавшейся общественности.
– Ни в коем случае, доктор. Я как раз собиралась уходить. Ваш муж рассказывал мне о ситуации, о которой он, вне всякого сомнения, поведает и вам.
Напряженным тоном Элиза произнесла:
– Директор, у меня допуск только пятого уровня, а мой муж никогда…
– Конечно, никогда. – Кивнув Харкину, Кинзбург сказала: – Держите меня в курсе, Зак. Мы снова поговорим сегодня вечером.
С этими словами она ушла.
Элиза посмотрела, как за директором закрывается дверь, затем повернулась к мужу с сердитым видом, наводившим ужас на сотрудников лаборатории.
– Эта идиотка всегда будет так меня злить?
– По-видимому, да. – Харкин говорил нейтральным тоном. Меньше всего он хотел ссориться с женой из-за своей начальницы.
– Знаешь, что я только что выяснила? Бойл изменил свое отношение к финансированию проекта резонатора, и только лишь потому, что он действует по прямым указаниям директора. Этой чертовой Лии Кинзбург собственной персоной. Можешь поверить в это дерьмо?
– Нет, – машинально ответил Харкин.
Он сел. Когда жена начинала ругаться, стоило устроиться удобнее.
– Я видела речь, которую она завтра произнесет. Эта стерва два дня орет на меня по поводу «больших расходов» на программу, затем делает ее краеугольным камнем своей речи, приписывая себе все заслуги! Это, черт возьми, была даже не ее идея, и с самого начала она выступала против!
– Но она ее реализует, – заметил Харкин.
– Конечно. Когда все до единого твердят ей об этом, включая половину этих чертовых директоров, еще бы она не сказала «да»! Она беспокоится, что повторится Флорида.
– Ее можно понять.
Харкин заметил, что на его столе пурпурным цветом горит лампочка – входящий вызов. Он нажал на кнопку удержания: когда Элиза в таком состоянии, ее лучше не прерывать. Каюта у них крошечная, о том, чтобы уйти спать в гостиную, не могло быть и речи, и, если он ответит на вызов, ему придется ставить здесь походную кровать.
Однако Элиза увидела огонек и поняла, что это означает.
– Извини, тебе нужно работать.
– Да.
– Зи, любовь моя, ты ведь генерал. И когда ты на службе, у тебя есть более важные дела, чем разговоры с женой. – Сейчас ее улыбка могла бы осветить целую Красную зону. – Но сегодня ночью я замучаю тебя вопросами.
Харкин усмехнулся:
– Прекрасно.
Элиза повернулась к двери, затем снова посмотрела на мужа:
– О, я чуть не забыла, зачем пришла…
– Не для того, чтобы разносить в пух и прах Лию?
На лице жены снова появилось сердитое выражение.
– Нет. Ты знаешь Манфреда, моего бывшего помощника?
Элиза меняла лабораторных помощников с такой же частотой, как большинство людей нижнее белье. Харкин уже давно перестал обращать на них внимание.
– Конечно, не знаю.
– Ну, он сделал предложение техничке, с которой встречается, и сегодня вечером будет празднование в ординаторской. Я обещала прийти туда, и будет очень хорошо, если ты тоже заглянешь.
– Когда?
– В девятнадцать часов, после окончания смены.
– У меня в это время должно быть совещание с оперативно-разведывательным отделом, но потом я приду.
– Спасибо. – Она снова улыбнулась. – Манфреду и Натали очень важно получить твое благословение.
Харкин поднял брови:
– Я не собираюсь никого благословлять. Я этих двоих даже не знаю.
– Тогда просто пожелай им счастливого брака.
Лампочка на его столе стала янтарной.
– Хорошо, это я сделаю. А сейчас я должен ответить.
– Прекрасно. – Она направилась к двери. – Я люблю тебя, генерал.
Он послал ей воздушный поцелуй.
– Я тоже тебя люблю, доктор.
Как только за Элизой закрылась дверь, он дотронулся до лампочки, и над столом появилась еще одна голограмма.
– Харкин слушает.
На голограмме были видны приятные азиатские черты Сандры Телфэр из оперативно-разведывательного отдела.
– Генерал, я хотела проинформировать вас о том, что поступили первые сообщения из Северной Каролины. Это определенно своего рода опорная база Нод, но у нас еще нет точных сведений насчет войск.
