Син посмотрел на меня с сомнением:
— Пошли в буфет, там и расскажешь.
— Хорошо. Раз уж на то пошло — я угощаю, чтобы ты не ревновал.
Син натужно улыбнулся, мне показалось, или у него капельки пота выступили. А у греющих уши со слов «кто она», девочек, случился приступ яойной лихорадки и они издали дружный писк радости. Шипперилки хреновы…
Мы вышли таки из класса, отправившись в буфет. Школа была довольно… Впрочем, что я говорю? Большинство зданий в нынешней Корее построены с начала девяностых годов — тогда наша страна пережила бурнейший экономический рост, огромный город квартал за кварталом поглощал старый одноэтажный Сеул, словно морская волна поглощает разбросанную на берегу гальку, навалился на город. Поэтому я привык, как и все мы, к тому что в Сеуле нет по настоящему редких и древних мест, за исключением нескольких, всё относительно новое. Школа построена по типовому проекту, здесь, как и везде в Корее, было чисто до противной стерильности, хотя школьники и привносили бедлама. Спустившись по лестнице, мы зашли в большое помещение буфета, где работали несколько продавщиц и три дюжины торговых автоматов, радовавших школьников самыми разными яствами. Торговые автоматы в Корее были предметом моего интереса, можно сказать, любительского — они были разнообразны, многолики, как и их аудитория и владельцы. Пара автоматов привычно не работала, у остальных кучковались школьники и школьницы, покупая хавку. Я достал из кармана пару крупных купюр и выбрал несколько вкусняшек на паре ближайших автоматов — пару сникерсов, несколько булок со вкусом тыквы, две поллитровые бутылки кока-колы, и до кучи — несколько иных вкусностей, свалив часть Сину.
Мы вышли во двор школы, большая перемена длилась достаточно долго, чтобы можно было посидеть на лавочке и спокойно отдохнуть.
Вот что мне нравилось, так это возможность отдохнуть.
Мы сели на лавочке, однако, особенно долго наша идиллия не продлилась. Чёрт меня дёрнул спросить:
— Ты случаем не знаешь, кто такой Хван Сон-Гон?
И зачем я спросил, если не собирался? Не знаю, иногда мне кажется, что меня за язык кто-то тянет. Син мгновенно переменился в лице и от него повеяло опасной аурой, а потом он… взял и схватил меня за горло, мерзавец такой.
— Кто ты и куда дел моего друга? — ух ты, а он умеет быть страшным. Не страшнее Сон-Гона, но тоже ничего так.
— Люк, я твой отец, — вспомнил я фразочку из фильма.
Как ни странно, это подействовало.
Син отпустил меня, оставаясь настороженным:
— Ты вообще думаешь, что говоришь…
— Что на тебя нашло? — недовольно вскинулся я.
— Откуда ТЫ знаешь Хван Сон-Гона.
— Ну… — я замялся, — мы встретились сегодня утром. Мужик такой, весь в чёрном, злой как чёрт и ещё напал на меня ни с того ни с сего. Совсем невежливый, — замялся я, — в общем, не обращай внимания.
— Как не обращать? — Син опять возмутился, — и постой, на тебя напал Хван Сон-Гон? И ты жив?
— Да что мне станется, — выдохнул я, садясь на скамейку и беря в руки выроненный сникерс, упавший на скамейку, — он конечно сильный, засранец, но меня лично не бил. И там ещё была одна девушка…
— Постой, так ты её пригласил на свидание?
— Ну да.
Син закрыл лицо фейспалмом:
— Ты неисправим. Постой, но ведь он должен быть в барьере, — машинально начал Син, — как ты…
— Не спрашивай.
Помолчали. Однако, недолго продлилась тишина — Син решил всё-таки выпытать информацию:
— Значит, ты знаешь о бездне.
— Понятия не имею, о чём ты, — откровенно ответил я.
— Но как тогда ты прошёл в барьер?
— Ножками, Син. И, между прочим, опоздал из-за этого агента смита на уроки и получил по заднице.
— О заднице поговоришь потом, — ухмыльнулся мой друг, запивая сникерс колой, — ты вообще не должен ни о чём таком знать… ты хоть понимаешь, в каком я замешательстве?
— Неа, — зевнул, — я же не спрашиваю тебя, что такое чхонбомун и почему ты числишься в наследниках.
Сину по-моему не хватало к голове пририсовать молнию, чтобы выразить его резкое изменение лица.
— Ты… откуда ты узнал?
— Секрет.
— Колись! — упорно сказал он.
Впрочем, почему бы и нет? Мне же нужно было получить от него инфу и возможно, новые, полезные навыки?
