В чем причина популярности мультфильма «Губка Боб Квадратные Штаны»?
АНТОН ДОЛИН
Кинокритик
Помню, как много лет назад мой товарищ, ныне работающий в корпорации Walt Disney, Игорь Потапов, рассказывал мне, что есть такой сериал. Я ему не верил, что может быть сериал про путешествия губки, которая дружит с морской звездой, планктоном, крабом и белкой в скафандре. Доля здорового абсурда для анимации и вообще для любого продукта для детей – вещь очень оздоравливающая и правильная.
Популярность «Винни Пуха», «Алисы в Стране Чудес» и многих других шедевров детской литературы или анимации прямо связана с заложенным в них абсурдом. Я в своё время писал диплом по советской повести-сказке, пытаясь объяснить, что не только талант людей, которые писали эти сказки, но и имманентно заложенная в этот жанр свобода, в том числе свобода абсурда, по сути подкосили идеологию советского режима и позволили ей рухнуть. Те люди, которые были шестидесятниками, а потом и те люди, которые стали главными деятелями «перестройки», воспитывались на этих сказках. Одни на Чуковском, другие на Успенском. С этой точки зрения, мне кажется, что Губка Боб – это такого же рода проявление свободы.
Если младенца из дикого племени вывезти в современный мегаполис и там вырастить, каким он будет?
АКОП НАЗАРЕТЯН
Профессор, главный научный сотрудник Института востоковедения РАН, главный редактор журнала «Историческая психология и социология истории»
Смотрите, в материнской утробе каждый их нас осваивает опыт миллиардов лет биологической эволюции, последовательно проходя все её стадии (помните из школьного курса биогенетический закон Геккеля?). А десятки и сотни тысяч лет культурной эволюции мы осваиваем через язык и антураж той культуры, в которую врастаем уже после рождения. При этом мировосприятие и мышление ребенка тоже проходят предшествующие стадии культуры (это так называемый социогенетический закон).
Приведу для наглядности несколько хрестоматийных историй.
К югу от Австралии находится остров Тасмания. Там колонизаторы застали самое отсталое племя из всех, когда-либо найденных в Новое время. Предки этих людей 60–40 тыс. лет назад опередили все прочие человеческие расы в развитии материальной и духовной культуры. Австралийцы создали первые в мире средства для передвижения по воде (так они и добрались до нового континента), первые наскальные рисунки, их каменные орудия превосходили по совершенству все существовавшие тогда в Азии, Африке или Европе. Но потом они изолировались и зависли в развитии, а на ещё более изолированном острове Тасмания тысячелетиями деградировали.
У тасманийцев не было одежды, они разучились добывать огонь, умели только его поддерживать и так далее, то есть по многим признакам провалились на уровень нижнего палеолита – культур, созданных питекантропами. Европейские пришельцы настолько не считали коренное население людьми, что некоторые даже ели их мясо. А туземцы охотились на домашний скот и вообще всячески досаждали фермерам.
И вот в 1830 году те устроили своего рода субботник по зачистке острова: встали по его периметру с ружьями и пошли вглубь, отстреливая подряд так называемых тасманийских волков (сумчатых хищников с огромной пастью и маленьким мозгом) и аборигенов. Не удивляйтесь, в XIX веке ещё не придумали слово «геноцид», а призывы и действия, направленные на физическое истребление целых этносов, были в порядке вещей. (В скобках замечу, что на коренное население беззастенчиво охотились в Африке и Америке, правительство Калифорнии публиковало прайс-лист на скальпы индейцев, а наш родной учитель философии Энгельс откровенно призывал «стереть с лица земли» все славянские народы как неисправимых и опасных варваров.)
Так вот, из всего населения острова пощадили одну раненую девочку лет шести, её вылечили и подарили губернатору в качестве домашней обезьянки (тот слыл гуманистом, считал туземцев людьми и мог устроить скандал за такую расправу – надо было его хоть как-то умаслить). Девочка выросла в доме губернатора и прожила среди европейцев 70 лет, к ней ездили антропологи со всего мира, стремясь реконструировать язык и фольклор её племени, песни которого поселенцы принимали за звериный вой. Девочка освоила английский язык и культуру, повзрослев, вышла замуж за молодого офицера, но так никого и не родила, и генофонд популяции канул в Лету…
