Александр также недооценил проблему «последней мили».
В большинстве стран скачивание фильмов было до сих пор технически невозможным или как минимум непрактичным.
Высокоскоростной Интернет был доступен только время от времени, и, честно говоря, он был не таким уж быстрым. Плюс, фильм закачивался в компьютер – не в телевизор. Даже если вы могли скачать фильм меньше, чем за несколько дней, не было способа перенести его на домашний экран, – а большинство людей не хотело плюхаться в офисное кресло, чтобы посмотреть «Вспомнить все» на своем Compaq Presario[22].
Вся жизнь Александра вела к моменту, когда фильмы и телепередачи станут доступными для просмотра в Интернете. C–Cube во многих отношениях способствовал тому, что сделало все это возможным. Но, как большинство первопроходцев, Александр жил слишком рано.
В то же время у нас была бизнес-модель, которая работала в мире DVD. Мы могли позволить себе подождать. Каждый элемент капитала бренда, который мы строили, – все эти отношения с клиентами, весь наш опыт подбора фильмов, – все еще будет актуальным и полезным, когда мир изменится. И мы говорили об этом Александру. Но он отбивал каждый контраргумент отрицательным жестом хорошо наманикюренной руки. А если вы вступаете в спор с потенциальным инвестором, – все уже кончено. Мы покинули этот офис обескураженные, удивленные и немного нервничающие. На обратном пути в Саннивейл я вел быстро, как всегда это делаю, заходя в повороты на скорости. Рид не сказал ни слова.
В Кремниевой долине никто не говорит вам «нет». После презентации вы обычно слышите высказывания, которые начинаются с «это замечательно, но…». Это настолько распространено, что слыша фразу, начинающуюся с «это замечательно», вы мысленно начинаете собирать бумаги и проверять ключи.
Это замечательно, но я бы хотел увидеть больше поддержки, прежде чем подключаться к этому.
Это замечательно, но почему бы нам не вернуться к этому разговору после того, как у вас будет десять тысяч подписчиков?
Это замечательно, но это не то направление инвестиций, на котором мы сейчас сосредоточены.
Александр не сказал нам: Это замечательно. Он сказал: Это чушь.
И это напугало нас до полусмерти.
Наступал момент еще более трудной просьбы, – я собирался встретиться со Стивом Каном. В то время как обычно я искал встречи с кем-то, кого я хорошо знал, в этом случае все было сложнее и тревожнее.
Стив был моим первым начальником в Borland и наставником. Это застегнутый на все пуговицы человек, которому постоянно приходилось минимизировать ущерб. Однажды он поделился, что когда видел меня стучащимся в дверь его офиса, то думал одно из двух: «Кого он вывел из себя на этот раз?» Или: «Какая безумная идея пришла ему в голову сейчас?» Я уверен, что Стив задавал себе один из этих вопросов в тот день, когда я вошел в его кабинет в Pure Atria и попросил его встретиться за обедом.
Еще до того, как мы окончательно определились, что движемся дальше с идеей, которая однажды станет Netflix, я хотел, чтобы Стив был членом совета директоров. С одной стороны, во всех советах директоров нужно хотя бы три человека, чтобы не было равенства голосов. С другой – Стив был ненасытным видеотехнофилом. Он взял свою долю после нашей продажи Integrity QA и использовал ее, чтобы разжечь гонку вооружений среди систем домашних кинотеатров с Бобом Уорфилдом, соучредителем Integrity QA. Это была непрекращающаяся битва, в которой пленных не брали. Объемный звук, сиденья амфитеатром, шумоподавляющие покрытия на стены, кожаные кресла, проекционные системы – произведения искусства. Если бы вы захотели подключить что-то новое к домашнему кинотеатру, у Стива и Боба это уже было – или скоро появилось бы.
Любая видеотехнология считалась самой современной в течение сорока пяти дней после появления, и Стив с Бобом постоянно боролись за то, чтобы быть ее гордыми обладателями.
Но самая важная причина, по которой я хотел Стива в команду, – он был другом. Не только потому, что был полезен, честен и разумен. Было бы здорово работать с человеком, который прикрывал бы мою спину.
