Странная, блин, психология царит в тринадцатом столетии! Хотя… В условиях нескончаемых междоусобных войн разница между внутренним и внешним врагом и впрямь как‑то размывается.
– Татары‑бесерманы, они что?! – продолжал рассуждать Дмитрий. – Им наши леса и пашни даром не нужны. Они народ степной, вольный – пришли и ушли. Кто к ним с миром и пониманием, к тому и они с уважением и почтением. Ну а если какой русский князь первую стрелу пускает, тогда, ясное дело, сеча начинается. Тогда татары лютуют, как любой лютовал бы на их месте. И ведь все равно уходят потом! Землю себе не забирают, как те псы‑рыцари немецкие! Веру православную менять и идолам своим поклоняться не заставляют… Эх, вовек не было бы вражды между их ханами и нашими князьями, кабы князья неразумные первыми зло татарам не учинили.
– Первыми?! – У Бурцева отвисла челюсть.
– А ты думал! С чего все началось‑то, Василь?
– Ну… с битвы на Калке?
– Во‑во! А перед той бранью что было?
– Что?
– Злейшие враги татар половцы‑кипчаки хана Котяна пришли в Галич к Мстиславу Удалому просить у русских князей помощи. Те самые половцы, что своими набегами принесли столько горя на наши земли! Но князья уже привыкли наяти[46] половецкую конницу для своих усобиц и не собирались впредь отказываться от их помощи. Потому, видать, и решили выступить против татар. На совете в Киеве Мстислав Галицкий, Мстислав Киевский, Мстислав Черниговский и Даниила Волынский поддержали Котяна и отправились со своими дружинами в поход.
– А татары?!
– Татары тоже присылали своих послов – просить мира. Да погубили тех послов наши князья. Неслыханное дело, Василь, в коем нет ни чести, ни доблести, – перебить мирное посольство! Такого прощать не принято. Татары и не простили. Тем более что именно русичи первыми обнажили против них свое оружие. Даниил Волынский и Мстислав Галицкий переправились через Днепр, напали и обратили передовой полк татар в бегство.
А битва на Калке позже была. Наши гордые князья секлись с татарами по отдельности, а половцы обратились в бегство и смяли русские дружины. В общем, татары одолели. Только десять русичей из каждой сотни вернулись домой. Но победители тоже потеряли многих воинов и отступили обратно в степь. А потом пришли снова.
– Мстить?
– Снова мира искать! Им нужен был проход через русские княжества. И союзники, а не враги в тылу. И помощь: фураж да припасы… Помощь, Василь, а не дань. Те города, что оказывали эту помощь, становились «гобалык» – «добрыми градами».
– Но ведь был еще и «злой город», – Бурцев напомнил собеседнику о сожженном дотла Козельске.
– Это – вотчина Мстислава Святославича Черниговского – одного из князей, перебивших татарских послов, – помрачнел десятник. – Потому и разорили татары город.
– Много городов, – уточнил Бурцев.
– Не так уж и много! Только те, чьи князья выступали против татар. По степным законам, первая выпущенная противником стрела означает смертный бой. Умные князья стрел пускать не стали.
– Откупились? – презрительно усмехнулся Бурцев.
– Дурак ты, Василь! Союз заключили. Выгодный и нам, и татарам.
– Не пойму я тебя, Дмитрий. Какой вообще может быть союз с тем, кто пришел на твою землю с огнем и мечом!
– Да не было огня и меча! – вспылил десятник. – Не покорять Русь пришли татары, не палить наши грады и веси. Другие у них были помыслы – пройти через русские земли, настичь и разбить половцев, которых взял под защиту венгерский король. В Венгрию сейчас направлены главные силы татар – тумены Бату‑хана и его лучшего полководца Субедэ.
– Но русичам‑то какая польза от этого похода?
– Ну как же! Отбить у венгров и вернуть Галич. Много воинов из галицкого и соседнего волынского княжеств примкнуло к Батыю. Ну а мы вот присоединились к Кхайду, ударившему по Польше. У нас с ним здесь тоже общее дело.
– У кого это у вас?
– У новгородской дружины, десятником коей я являюсь! – не без гордости заявил Дмитрий. – Возле урочища Игнач Крест новгородцы заключили с татарами договор. Согласно грамоте, полк конной рати из охочих людей Господина Великого Новгорода отправился в Польшу вместе с татарами.
