Тетрадь в десять листов - страница 28

Важа Сакварелидзе

VII класс „А“

МОЯ МАТЬ

Последний урок в этом году! Теперь я уже ученик седьмого класса. Как только раздался звонок, я первым выскочил на школьный двор и хотел бежать к ребятам с нашей улицы. Но потом раздумал, сел у телеграфного столба, положив рядом книги, и стал ждать маму.

Когда нам зачитывают отметки за четверть, я всегда избегаю взглядов товарищей. Плохо, если твоя мама — твоя учительница. Всякий раз, получив пятерку, я краснею как преступник: мне кажется, что товарищи объясняют мои успехи совсем другими причинами. Иногда я и сам сомневаюсь в своих знаниях. Может, мама просто жалеет меня? Может, и другие учителя ставят мне хорошие отметки из уважения к маме? Очень, очень плохо, когда твоя мама — твоя же учительница…

Размышляя об этом, я пытался выжечь свое имя увеличительным стеклом на телеграфном столбе. Иногда черная точка начинала дымиться и вверх ползла темносиняя струйка дыма, как от забытой в пепельнице папиросы.

Вскоре во двор вышла мама, и мы поспешили домой. Я спросил, когда мы поедем отдыхать в Квишхети. Мама ответила, что, наверное, через неделю, так как у нее осталось еще два экзамена. Потом она взяла меня за плечо и слегка подтолкнула:

— Иди впереди!

Вообще мама хочет, чтобы всегда и во всем я шел впереди: и в учебе, и в игре в шахматы, и чтоб я был самый опрятный… Я шел и чувствовал, как мама рассматривает меня — не спустились ли носки, не вылезла ли рубаха из брюк. Мама очень любит меня, и я не помню случая, чтобы она не выполнила моей просьбы. Она вместе со мной ходит в кино, выбирает мне в библиотеке интересные книги, сама шьет для меня одежду…

Папу я вижу только по утрам и вечером. Но, когда он шутя берет меня за ухо и целует в глаза, я хочу быть всегда с ним. Как приятны и теплы его колючие щеки!

«Пойдем в воскресенье на стадион?» — подмигивает он мне, и мы украдкой смотрим на маму.

А она шепотом угадывает: «Заговор», — и строго поглядывает на нас.

— О чем ты размечтался, иди быстрее! — прервал мои размышления мамин голос.

Мы зашли на рынок. Мама купила курицу, очищенные орехи и зелень. Наконец, догадавшись, почему я посматриваю по сторонам, она подошла к продавцу черешен.

— Сладкие? — спросила она.

— Как сахар, — похвастался продавец.

Курица оказалась старой, и к возвращению папы обед не был готов.

— Ну вот, Кето… сколько раз я говорил, что кастрюлю нужно закрывать поплотнее, — сказал папа и положил камень на подпрыгивавшую от пара крышку. («Чем больше давления, тем быстрее варится», — утверждает отец.)

Мой папа знает свойства всех предметов, он химик, работает в лаборатории. Его одежда всегда как-то странно пахнет. Папа говорит, что ему удалось «приручить элементы». Если в доме нет боржома, он разводит в воде соду, прибавляет какой-то белый порошок. Вода в стакане шипит и пенится, и получается очень приятный напиток. Однажды я пролил чернила и испортил новую школьную куртку. Я готов был зареветь, потому что мама сказала: «Теперь, как ни стирай, пятно останется». Но вот вернулся с работы папа и… через час на моей форме не осталось и следа чернил. Оказывается, чернильные пятна можно вывести муравьиной кислотой.

И еще многое узнал я от папы. С его помощью я и мои товарищи устроили в подвале «химическую лабораторию». Как мы радовались, когда поваренная соль совершенно растворилась в колбе и исчезла! Это был наш первый химический опыт. Потом мы заинтересовались свойствами бертолетовой соли. Оказывается, из нее делают бенгальские огни для новогодней елки. Мы завернули бертолетовую соль в бумагу, привязали кульки к палкам, подожгли и стали бегать по двору. Славный получился фейерверк, как на празднике!

Возвращаясь из школы, я звоню, даже если дверь открыта. На стеклянном щитке тотчас зажигается надпись: «Я дома». А если дома никого нет и пришел кто-нибудь из гостей, то на щитке загорается другая надпись и сообщает, когда мы вернемся. Это придумал папа. У него все устроено необычно. На письменном столе лежит маленький металлический самолет, а внутри чернила. Однажды папа купил в магазине мраморную сову, вместо глаз вставил ей лампочки и присоединил к радиорепродуктору. Сова то моргает часто-часто, то глаза ее чуть светятся, в зависимости от того, что передают. Папа научил меня делать радиокатушки, решать головоломки… Однажды он объяснил мне, как пользоваться азбукой Морзе, и целый месяц мама, папа и я разговаривали, перестукиваясь карандашами и моргая друг другу. А теперь мы с папой увлеклись шахматами.