Скрытый от посторонних глаз высокими кустами сирени, он сидел в седле своего скутера, наблюдая за дверями почтового отделения, куда несколько минут назад вошел курьер Гена. Ситников взглянул на часы — на циферблате было семнадцать десять. Он снова посмотрел на двери почты и подумал, что курьер должен появиться с минуты на минуту.
«Спокойно, Вадик, спокойно, — мысленно приказал себе Ситников, чувствуя учащенный стук собственного сердца. — Приготовься. У тебя только одна попытка, второй не будет».
И вот дрогнула, а потом открылась тяжелая стальная дверь почтового отделения, на порог вышел курьер с висевшим на плече тонким портфелем и, сбежав с крыльца, пошел по тротуару вдоль дороги. У него была легкая походка и пронзительно-подозрительный взгляд, которым он окидывал встречных прохожих, словно нес в сумке не пару поздравительных телеграмм, а как минимум секретный документ государственной важности. Курьер даже не подозревал, что опасность подстерегает его со стороны проезжей части.
«Пора», — подумал Вадик, надевая шлем.
Запустив мотор, он оттолкнулся от земли, повернул рукоятку газа и, удерживая прыгающий на кочках мопед, выехал с газона на дорогу. Впереди, в нескольких метрах от него, ничего не подозревая, шагал курьер. Расстояние между ними стремительно сокращалось. Двадцать метров, десять, пятнадцать... Чтобы избежать ошибки, Вадик немного сбросил газ, потом опустил правую руку вдоль тела, продолжая держать руль левой. Сосредоточился. Нацелился. Поравнявшись с Геной, протянул руку с растопыренными пальцами в его сторону, четким стремительным движением схватил ремень портфеля и сорвал его с плеча курьера.
В следующий миг он перекинул ремень портфеля через голову, опустил правую руку на рукоятку газа и резко повернул ее — мопед дернулся вперед и, набирая скорость, помчался по дороге. Вадик услышал позади себя гневный возглас курьера, в боковое зеркало увидел Пузыря, который побежал вслед за мопедом, делая вид, что хочет его догнать. Проехав два квартала, Ситников свернул во дворы и направил скутер в обратную сторону. Через пару минут он остановился на заднем дворе здания, в котором находилось почтовое отделение. Ударом ноги он выбил из-под нижней рамы скутера стальную скобу-упор, поставил на нее свой двухколесный агрегат и, достав из кармана мобильник Майи, стал ждать звонка.
Тем временем Пузырь подбежал к курьеру с криками:
Я все видел! Я все видел!
У Гены был такой вид, словно его ударили ногой в живот — глаза выпученные, как у рыбы, а раскрытый рот беззвучно хватает воздух. От наглого поступка Вадика у курьера на несколько секунд перехватило дыхание.
Ты номер мопеда запомнил? — спросил Пузырь, внимательно наблюдая за Геной.
Курьер, оторопело вдохнув воздуха, отрицательно помотал головой, потом глотнул с усилием и лишь после этого смог выговорить охрипшим голосом:
Паспорт... В портфеле мой паспорт...
И все? — спросил Пузырь. — Больше ничего нет?
Еще ключи от квартиры, четыре заказных письма и несколько телеграмм.
Ба, так ты наш почтальон! — воскликнул Пузырь так, словно нашел ответ на давно мучивший его вопрос. — А я смотрю на тебя и никак не могу вспомнить, где я тебя раньше видел. Теперь вспомнил. Ну, точно! Ты нам однажды телеграмму приносил.
Курьер никак не мог прийти в себя. Он оторопело смотрел вдаль, на поворот, за которым пару минут назад скрылся Ситников.
Портфель отняли... Вот невезуха... Утром на работу опоздал, а теперь вот портфель с плеча сорвали, — сокрушался Гена, не глядя на Пузыря. — Только успел выйти из почты и — бац! — сразу отняли.
Знакомое дело. Как говорится, на ловца и лох бежит. Ты ментам будешь звонить?
Что я им скажу? Все так быстро произошло, что я не разглядел ни марку, ни номер мопеда. Мотоциклист был в синем шлеме, но это не особая примета, ведь такие шлемы не редкость.
В портфеле были какие-нибудь ценности или деньги? — спросил Пузырь.
Нет. Только паспорт, телеграммы и заказные письма.
Считай, что тебе повезло. Телеграммы можно заново распечатать, паспорт тоже можно восстановить, а вот с заказными письмами — беда. Письма не восстановишь.
