Ты позвонишь мне, если узнаешь какие-нибудь новости о Майе? — спросил Вадик. — Я тебе номер своего телефона дам.
Нет, старик, так мы не договаривались. Дядя Миша велел молчать.
Когда Вадик вернулся к школе-интернату, во дворе было пусто, как после потопа. Только Пузырь сидел на перилах и жевал чебурек, держа в руке кулек с этими кавказскими пирожками.
—Все уехали на экскурсию, — объяснил он. Вадик сел рядом и пересказал ему разговор с очкариком.
Понятно. Значит, Иванова можно спокойно вычеркнуть из списка подозреваемых и записать в союзники, — сделал вывод Пузырь, выслушав приятеля. — Вот так думаешь о человеке черт знает что, а он оказывается приличным, порядочным гражданином, заботливым воспитателем и всякое такое.
Да, дела... Слушай, Пузырь, меня снова непо-нятки загрузили. Если Майя прилетела из другой страны и в Москве ни с кем не знакома, следовательно, ее тоже никто здесь не знает. А раз так, то где она сейчас, у кого она ночевала? И кто охотится за тетрадью? Ничего не понимаю. Чем больше узнаю, тем больше вопросов у меня возникает.
Дорого, — ни с того ни с сего пожаловался Пузырь, доедая последний пирожок. — Страшно невыгодно есть на улице, а приходится. Ведь желудку не прикажешь: замолчи! Он урчит и урчит, пищи требует. А цены просто чумовые. Пока тебя не было, я тут подсчитал, что гораздо выгоднее делать все самому. То есть не готовить, а именно делать, производить. Никаких консервов, ничего замороженного. Самому надо сеять хлеб, собирать, молоть муку, держать скотину, доить коров — очень выгодно получается.
Ну конечно. А еще можно самому нырять за устрицами, ловить зверей себе на шубу, выплавлять металлы, делать из них компьютеры...
Кстати, о металлах и компьютерах. Ты спросил, кому нужна тетрадь Майи, кто за ней охотится. Так вот, помнишь, я говорил тебе, что какие-то странники предупреждали людей о надвигающемся потопе?
Помню. Ты говорил, что об этом говорится во всех легендах и писаниях.
Еще есть информация о том, что какие-то странники пришли к людям после потопа и принесли им знания. Например, у ранних христиан есть «Книга
Еноха», там говорится о том, как пришел Азазел и научил людей делать ножи, мечи, щиты и панцири. Бара-кеал научил наблюдению за звездами, Асрадел объяснил движение Луны. Люди называли этих чуваков ангелами.
Ну и что?
А то, что похожие истории есть в преданиях всех народов. То в одной точке мира, то в другой появлялись какие-то просветители-пришельцы и учили диких людей строить города, сооружать храмы, составлять законы, понимать письменность, алгебру, геометрию — в общем, обучали дикарей разным премудростям. Наверно, после потопа сохранились какие-то обособленные группы людей, которые обладали допотопными знаниями и передавали их одичавшим народам, чтобы ускорить прогресс.
Туфта это все, — равнодушно махнул рукой Вадик. — Доказательств нет, а без доказательств — это просто легенды, мифы, короче — сказки.
Доказательств — выше крыши. Просто ты об этом ничего не знаешь, — возразил Пузырь. — У тебя ведь в башке дырка от бублика, тебе все по барабану!
Слушай, ты мою башку не оскорбляй, не советую, — пригрозил Вадик, исподлобья взглянув на Пу-зыренко. — Если есть доказательства, то предъяви. Рассмотрим. — Вадик, спрыгнув с перил, направился к метро и позвал Пузыря: — Поехали домой, по дороге расскажешь.
Да пожалуйста! — согласился тот, последовав за приятелем. — Загадка возникновения бронзы — вот тебе только одно из доказательств.
А что в этом загадочного? — не понял Вадик.
—Тебе известно, что бронза — это сплав меди и олова, типа омлета, который состоит из молока и яиц?
Ну, допустим, мне это известно, — уклончиво ответил Вадик.
Значит, само собой разумеется, что молоко и яйца должны существовать в отдельности, до того как из них приготовят омлет. Так?
Ну, так.
Точно так же медь и олово в отдельности должны предшествовать появлению их сплава, то есть бронзы. Люди тысячелетиями должны были бы пользоваться некрепкими изделиями из меди или из олова, прежде чем открыли бы, что добавление к меди одной десятой части олова дает сплав удивительной прочности.
