Тест на прочность - страница 31

Без тени возбуждения. Или в самом деле не считают ментов за мужчин? Или обстановка в отделении к эротике не располагает?

Только вышли на улицу, как появилась Лариса.

Несмотря на жару, она была в темных чулках и красной кожаной куртке на "молнии". На проколотой ноздре поблескивал золотистый шарик, еще один такой же красовался на подбородке.

- Потом она тебе покажет, где у нее еще проколото, - хихикнула Жанна, беря подружку под руку.

- А ты уже хлопнула своего коктейля? - голос у Ларисы оказался низковатым, грудным.

Парамонов ожидал, что гражданки с такими вкусами будут более женственными. Женственными во всем, начиная от форм, заканчивая голосом и манерами. Посмотришь на эту Ларису - кажется, сама мужика может выпороть, если тот напортачит.

- Куда нам, в какую гостиницу?

Идея родилась в баре, ничего заранее подготовлено не было. О гостинице не могло быть и речи. Парамонов притащил девушек к себе, объяснив, что квартира принадлежит другу.

***

Получив положительный ответ, Гоблин назначил время и место встречи. Явившись в срок к придорожной забегаловке, представитель заказчика по кличке Лабус не обнаружил там колоритной фигуры бородача. Прождал почти час, нервно расхаживая по обочине. Метрах в тридцати разглядел на самом краю асфальта красное пятнышко величиной с пятак. От Гоблина следовало ожидать какого-то указателя, слишком он рисковал бы, в точности соблюдая условия телефонной договоренности.

Может, пятно и есть метка? Только что она означает? Оглядевшись по сторонам, Лабус махнул людям в машине. Аванс составлял вполне приличную сумму, отправлять ее без прикрытия не хотели. Вышли двое серьезного вида товарищей, явно обремененных чем-то большим, чем увесистые кулаки. Один из них не стал отходить далеко, после повторной отмашки нырнул в салон за кейсом.

Все втроем углубились в кусты. После долгих поисков там нашелся теннисный шарик красного цвета.

- Что это у него, детство в жопе играет? - просипел один из сопровождающих.

- Видел бы ты этого Гоблина в натуральном виде, - усмехнулся Лабус.

Линия между двумя точками уже задавала направление. Двигаясь по нему, отыскали кусок грязной ветоши со следами моторного масла.

- Опять красный. Он не за советскую власть, случайно, партизанит?

- Такой во все времена был бы сам за себя.

Прошли дальше по зарослям. Идеально начищенные туфли сопровождающих покрылись слоем пыли.

- Может, он до самой Москвы этих красных хреновин набросал? Ему что, катит себе на "Харлее" - вон, видишь, след.

Действительно, пристальный взгляд позволял различить в некоторых местах рисунок протектора.

- Знает, сволочь, что машина сюда не въедет, и гоняет нас пешком.

- Потише, вдруг он где-то рядом. Еще взбеленится - он же смурной.

Вдруг шибанул в нос резкий и недвусмысленный запах.

- Чисто как у козла. Это как понимать? Тоже знак?

- Нет, Коля, это он просто отлил.

Лабус тем не менее остановился. Походил вокруг и обнаружил полиэтиленовый пакет с процарапанным чем-то острым указанием: "Сюда".

- Нассать бы ему сюда и уйти, - предложил один из сопровождающих.

Лабус достал три фотографии. Две из них изображали автомобили: одна черный, лоснящийся "мере", другая - такой же черный и надраенный джип "Чероки" с широченными колесами. На обороте первой было написано:

"Бронированный корпус, спецзаказ". На обороте второй: "Здесь только стекла пуленепробиваемые".

Последний снимок изображал человека с непривычным сочетанием ярко-голубых глаз и черных волос. Ни имени, ни фамилии не было указано. Только номер дороги и загнутая стрелка.

Оставалось сложить в прозрачный пакет аванс.

Сопровождающий с кейсом хлопнул себя по колену.

- Потом скажет: ничего не брал, ничего не находил. Пойди докажи.

- Не грузись, Коля, - посоветовал Лабус. - Думать за начальство вредно: пупок развязывается. Я вот не думаю и отлично себя чувствую.

Оно заранее все варианты предвидит, на то и начальство.

- Может, покараулить на всякий пожарный? - никак не мог успокоиться Николай. - Пристроюсь вон там, в жизни не заметит.

- Шеф не знал - надо было тебя послать вчера на очную ставку. Ты у нас круче всех.