– Прекрасно. Все «за», – кивнул я. – Значит, слушаем сюда. Ты и ты, – уткнулся мой перст в магов, карего и синего, – берите всех пехотинцев из вашего сопровождения и быстро на заставу. В течение часа вы должны укрепиться в крепости, наладить караульную службу и пропускной режим на воротах. Задача ясна?
Маги удивленно переглянулись.
– Господа чародеи, вы говорить-то умеете? – поднял я бровь.
– Умеем, – после очередного обмена взглядами выдал наконец один из магов.
– В чем тогда причина вашей показной тугости? Задача поставлена, выполняться должна бегом, – смерил я надменным взглядом обоих чародеев, – приказ понятен или еще раз повторить? Если понятен, – после недолгой паузы продолжил я, – извольте действовать. Выполнение проверю.
Короткий взгляд на Габриэлу меня слегка успокоил – чародейка смотрела на меня ясными глазами, с чуть поднятым уголком рта в легкой усмешке. Если она одобряет взятый тон, значит, все в порядке. А нескольких недоброжелателей уж переживу.
Нечего молчать потому что было. Если есть возможность выбора, надо пользоваться. А уж если не воспользовался, расслабься и получай удовольствие, жди второго шанса. И удивляйся с действий таких командиров, как я.
– Гальдрим, Ворон, – когда поджавшие губы чародеи двинулись к нестройной толпе воинов, – коротко просветите меня, почему вчера Драгомир говорил о том, что у всего Дома Селуны не больше сотни бойцов, не считая хьернов в предгорьях и защитников в священных рощах и урочищах, а мы сейчас видели гораздо больше воинов?
– Это были не только воины Селуны, – послышался звонкий голос сзади, и на плечо мне легкая рука легла. – Больше половины из тех, кто здесь был, носят цвета Дома Мирайа.
Я чуть повернул голову – это Арина подошла и смотрела на меня сейчас своими огромными глазами изумрудного цвета. Сильванка, кстати, из Дома Мирайа, по месту рождения своего персонажа.
– Они хотели смять нас наскоком, заманив в ловушку, – вдруг закаркал Ворон. Заговорил, вернее, но голос у него резкий, отрывистый и угрюмый. – Это у них получилось, и цели они достигли, – снова каркающе эльф произнес.
– Какой цели? – вопросительно посмотрел я на него.
– Избавиться от Драгомира, – ответил Ворон. Посмотрев мне в глаза, он вновь вперился взглядом во что-то, что за моим плечом находилось.
Оглядываться пока не стал, но интересно, куда же все-таки эльф так смотрит пристально?
– Драгомира нет, но и у нас воинов осталось немало, – удивился я, посмотрев в подсвеченные темно-синим пламенем глаза Ворона. Именно подсвеченные – так-то обычные глаза, белок белый, радужка ближе к темно-синему, но изнутри они будто пылали неярко практически фиолетовым отсветом. Как у Дэлгвианны, только у нее ближе к голубому, а здесь… стоп. Как у Дэлгвианны?
Не удержавшись, коротко обернулся. Как раз там, куда вот уже сколько времени был направлен немигающий взгляд колоритного командира ночных рейнджеров, стояли рядом Экстази и Дэлгвианна. И, неслыханное дело, орка что-то тихо говорила эльфийке.
Интересно, Ворон смотрит на Лену или на дриаду? И еще интересно, связано как-то то, что и у него, и у нее иссиня-черные волосы? Я ведь и до этого внимание обращал, что у большинства ночных эльфов волосы или пепельные, или серо-голубые, а черные только у нашей спутницы. Но просто не задумывался об этом.
– Лесные эльфы своеобразный народ, – вдруг произнесла Габриэла, – со времен войны последнего дня, когда орки были отброшены в Дикие земли, сильванне живут в своих лесах затворниками. Только вот недавно выбраться пытались в большой мир, – скривилась чародейка, явно намекая на неудавшееся восстание Зейгена, которое лесные эльфы собирались поддержать при успешном развитии.
– И мерят всех по себе, – продолжил вдруг Сервин, когда чародейка сделала паузу небольшую, – у них, коли командиру бошку срубишь, отступают сразу. Поэтому и целили в Драго.
– Так сколько всего бойцов могут выставить вместе Дома Селуны и Мирайа? – осмотрел я всех собравшихся.
– Думаю, здесь было большинство, – произнес Гальдрим, – есть еще дворцовая стража в Листве, но они из столицы не выйдут.
