Интересен и поучителен рассказ об этом митрополита Антония Сурожского, мудрость его христианского подхода к тяжелейшей болезни матери, угасавшей в течение трёх лет от рака. После безуспешной операции доктор сообщил сыну печальную новость, будучи уверен, что женщине об этом никто ничего не скажет.
Последовал поразительный ответ митрополита Антония:
- Конечно, скажу.
Состоялся серьезный разговор двух любящих людей, после которого мать, помолчав, сказала:
- Значит, я умру.
Ответ был:
- Да.
«...Мы остались вместе в полном молчании, общаясь без слов, - рассказывал владыка Антоний. - Мы стояли перед лицом чего-то, что вошло в жизнь и всё в ней перевернуло. Это не был призрак, это не было зло, ужас. Это было нечто окончательное, что нам предстояло встретить, еще не зная, чем оно окажется. Мы оставались вместе и молча так долго, как того требовали наши чувства. А затем жизнь пошла дальше.
...В результате этого случились две вещи ... Ни в какой момент моя мать или я сам не были замурованы в ложь, не должны были играть ... не пришлось притворяться, будто жизнь побеждает, будто смерть, болезнь отступает. ... Наши отношения были глубоки и истинны, в них не было лжи, и поэтому они могли вместить всю правду до глубины.
...Потому что смерть стояла рядом, могла прийти в любой миг, и тогда поздно будет что-либо исправить, — всё должно было в любой миг выражать как можно совершеннее благоговение и любовь, которыми были полны наши отношения. Только смерть может наполнить величием и смыслом всё, что кажется как будто мелким и незначительным...
Достоевский, рассуждая в «Братьях Карамазовых» об аде, говорит, что ад молено выразить двумя словами: "Слишком поздно!" Поздно произнести слова, которые можно было сказать, поздно сделать движение, которое могло выразить наши отношения»[33].
Наверх
Как сложно и неповторимо развивается у каждого человека христианская вера. Основа её лежит, прежде всего, в воспитании. Велико счастье малыша, если он с первых дней своей жизни попал в мир верующей семьи. Если с момента крещения он постоянно причащался Даров Христовых, а душа малыша слышала церковные песнопения, находясь в благодатном мире Божием.
Страшный богоборческий двадцатый век тяжелым катком прошел по Руси православной, по нашим семьям, по всем нам. Семья моя не была исключением: отец- ракетный конструктор, мама - педагог. О вере христовой, о вечности в нашей семье никогда не говорилось, мои родители были честными советскими тружениками, они пытались строить «светлое будущее», придуманное апологетами воинствующего материализма. В доме был мир, хорошие отношения, но - ни слова о Боге, о Церкви.
Проходили годы, многое менялось на наших глазах. На пятом десятке лет я принял крещение, стал постоянным прихожанином в Днепропетровском Свято -Троицком соборе, получил благословение читать и петь на клиросе. С легким удивлением воспринимали эти известия мои родители - они считали это очередным временным увлечением своего сына. И вот к их великому изумлению (да и моему тоже) я стал священником. Потребовалось много терпения, понимания этих людей, изувеченных безбожным обществом. При встречах старался затрагивать темы веры, Бога. В первое время ощущал упорное сопротивление со стороны родителей, какую-то внутреннюю отгороженность, иногда разговор переходил в раздраженную перепалку.
Наверное, как каждый новоначальный я слишком ретиво вступал в споры (а точнее сказать - в ссоры), стараясь доказать истины Православия. Причем, глубин этих истин, как «первоклассник», конечно, и сам-то не знал. В частности, не знал я тогда важной молитвы, ведущей к спокойному христианскому общению:
«Господи научи правильно, просто, разумно обращаться со всеми домашними и окружающими меня, старшими, равными и младшими, чтобы мне никого не огорчить, но всем содействовать ко благу» (из молитв Оптинских старцев).
К сожалению, и огорчал неразумно, и не мог правильно содействовать нашему благу. Простите меня, мои родители, ныне усопшие, но такие мне близкие. Простите...
И тем не менее, постепенно происходили изменения: при внешней кажущейся закрытости отца и матери я стал ощущать интерес к моим рассказам о службах, о делах церковного прихода, о строительстве новой церкви.
