- Вот вам шахен-хаш!
Но в целом русским приходилось нелегко. На стороне узкоглазых пятикратный перевес, да и уровень физической подготовки у японцев неплохой, кроме того против них сражаются далеко не лучшие солдаты СССР. Естественно во время такой тяжелейшей войны, на Дальний восток отправляли призывников третьей категории, с худшими данными, или бойцов получивших серьезные ранения в битве с фашистами. Солдаты падали, порой в одного русского всаживалось десяток штыков, они буквально коллективно истекали кровью, но дрались как богатыри, и никто не просил пощады.
Синицин пробил штыком японского офицера, но и сам получил острием в бок. Юноша свалил напавшего японца ударом приклада в грудь, но кровище с бока лилось слишком уж обильно. А на парня бросилось сразу четыре самурая.
Отважная Ведьмакова бросилась на выручку, вонзив офицеру штык по лопатку, а другого япошку сбив ударом ноги под коленку.
- Держись Петруха! - Прикнула она.
Тот отразив сразу два направленных в грудь штыка ответил:
- Я не Петр, а Аркадий!
Девчонка, завалившая очередного японца прорычала:
- На войне каждое имя как щелчок взведенного курка, не стоит его взводить без выстрела!
Аркадий слегка отступил и безжалостный штык распорол ему щеку. Юноша проскулил, от невыносимой боли:
- Матерь Божья!
Ведьмакова возразила:
- Может я мать, но не Божья! А вообще Бога нет, и не было!
Аркадий отступив спиной к Анне, невнятно пробормотал:
- И что после смерти нас ждет небытиё?
Девчонка отрицательно мотнула головой:
- Нет! Коммунистическая наука воскресит мертвый! А первых к новой жизни вернут тех, кто пал в боях за Родину.
Синицин мотнул головой:
- Дай Бог!
Ведьмакова уложив очередного японца, взвизгнула:
- Бога нет! Если он есть, тогда надо признать, что предполагаемый творец вселенной садист! И ему нравиться мучить творение!
В этот момент Аркадию распороли штыком бедро и он чтобы не упасть облокотился на рыжую воительницу:
- А я как мучаюсь! Просто невообразимо!
Пяти-шестикратное превосходство солдат восходящего солнца сказалось. Против них бросилось полсотни самураем, махая штыками, словно армия дикобразов. Аркадий получил пару уларов штыком в живот, а затем ему вышибли глаз. Когда юноша упал, в него вкололи раз двадцать, заставив затихнуть навсегда. Интересно, что чувствовала улетая его душа: удивление или страх, а может неимоверное облегчение покинув темницу тела.
Ведьмакова же была словно заколдованная. Конечно, её гимнастерка рассыпалась на клочки, исполосованная штыками. Воительница оказалась совершено нагой, покрытая множеством царапин, но, ни одного серьезного ранения самураи не смогли ей причинить! Она дралась и её обнаженные груди с алыми сосками, тряслись, словно в море буйки. А голые лодыжки так и мелькали. Девушка была воистину воплощением звериной и эротической мощи. Ее босые подошвы стали красными от крови, от чего возникала ассоциация, с великой богиня разрушения и зла: Кали! Практически все советские солдаты уже были заколоты, бой завершен, а лишь в своей искрометной красоте Афродиты, время от времени разит обнаглевших узкоглазых.
Японский генерал Нуги с удивлением смотрел на это чудо. Тут у него мелькнула в голове какая-то мысль. Последовал отданный тоненьким голосочком, недокормленного комарика приказ:
- Набросить на неё сеть, взять живой!
У запасливых японцев были и сети. Вдруг понадобиться взять кого-нибудь из русских живым. А сеть идеально подходит для этого. Сразу десяток ловцов набросили на девчонку путы.
Ведьмакова отбивалась, как могла, она из-за всех сил, старалась высвободиться. Но все тщетно, добросовестные японцы делали сеть из расчета, что она выдержит слона. Девчонку капитально спеленав поволокли на руках. Судя по всем тактический успех был достигнут, тем более, что данное направление не было прикрыто, ни артиллерией, ни пулеметами.
Девушка вспоминала гладковыбритое лицо, полюбившегося ей Аркадия, и свою крылатую фразу:
- На войне каждое имя как щелчок взведенного курка, не стоит его взводить без выстрела!
