Так что, имея столько данных, мы можем сравнить и сделать выводы… те, кто видел и кто знает, находят, что рабочий в «Жерминале» не настоящий северный фламандский рабочий».
Нашлись и такие, кто утверждал, что «Жерминаль» — произведение несамостоятельное, что Золя многое позаимствовал из книг других писателей. На эти клеветнические обвинения весьма обстоятельно ответил Морис Франс в «Оторнте» 3 мая 1886 года:
«…Что касается господина Золя, то кличка плагиатора ему уже приклеена со времен выхода в свет «Занадии», когда его обвинили в том, что он списал «Le sublime» господина Дени Пуло. И вот теперь — «Жерминаль». Ему бросают в лицо обвинение в использовании романа Мориса Тальмейера «Le Orison». Я имею честь лично знать господина Тальмейера, он мне весьма симпатичен, я высокого мнения о его таланте. «Le Orison» — произведение значительное, которое надо читать. Но именно этот случай показывает те превращения, которые может пережить один и тот же сюжет, пройдя через противоположные темпераменты. В самом деле, «Жерминаль» и «Le Orison» — две книги, дополняющие одна другую и объясняющие одна другую. Что же касается книги господина Пулло, это куча курьезных документов, собранных человеком, который хорошо знал народ, но не имел времени или таланта переварить их».
Передовые люди Франции и других стран мира видели в романе Золя произведение выдающееся, которое одухотворено великой идеей гуманизма. Поль Лафарг, прочитав «Жерминаль», отметил: «Указать роману новый путь, вводя в него описание и анализ современных экономических механизмов-гигантов и их влияние на характер и участь людей, — это было смелым решением. Одна попытка осуществить это решение делает Золя новатором и ставит ею на особое, выдающееся место в нашей современной литературе»[5].
Жан Жорес, давая 12 февраля 1898 года показания по делу, возбужденному против Золя по жалобе военного министра, заявил: «В его лице они преследуют человека, который дал научное и рационалистическое разъяснение природы «чудес», того, кто в «Жерминале» провозгласил рождение нового человечества, выступление пролетариата, который вырывается из бездонных глубин страдания и идет к солнцу».
В России перевод «Жерминаля» почти одновременно появился в трех журналах: «Наблюдатель», «Изящная литература», «Книжки недели». В 1885 году он вышел отдельной книгой. Это свидетельствует о том, что роман о революционной борьбе французских пролетариев был созвучен идеям и стремлениям русского народа.
В 1892 году в «Вестнике Европы» была напечатана статья В. Андреевича, в которой он писал: «Один роман Золя может сделать больше, чем сделают тысячи статей, исследовании и памфлетов. Всякий поймет, прочитав его, ясно и отчетливо самое важное зло того общества, в котором ому приходится жить… Золя — человек большого ума и огромного художественного таланта, и он написал книгу, которую, конечно, можно назвать одной из самых важных книг конца этого века; та закваска, которую вынесет из «Жерминаля» душа чуткого и впечатлительного читателя, есть самое нужное для того, чтобы наше время было переходной ступенью к лучшему будущему».
В большом очерке, посвященном жизни и творчеству создателя «Ругон-Маккаров», Иван Франко, высоко оценивая общественное значение романа о шахтерах, писал в 1898 году, что роман «Жерминаль» по богатству материалов, но глубине проникновения в сущность жизни углекопов является «самым лучшим и самым могучим созданием Золя».
Консервативная печать России отнеслась к роману отрицательно. В книге шестой за 1885 год журнал «Русская мысль» писал, что «за грязной и звероподобной иногда оболочкой он (Золя. — С. Е.) не в силах рассмотреть человека и его души».
«Наблюдатель» в книге одиннадцатой за 1885 год пишет: «Золя имеет смелость думать, что мир одряхлел и что нечто новое стоит за его стонами и ждет агонии пресыщенного жизнью старца, чтобы дать начало новому порядку вещей».
В связи с наложенном ареста Казанским комитетом по делам печати на «Жерминаль» (1908 г.) было заведено цензурное дело. Цензор в своем заключении отмечал, что в этой книге в «художественно-беллетристической форме трактуется об отношении труда и капитала, с освещением этого вопроса с точки зрения социалистических учений, то есть рабочие представляются жестоко и нагло эксплуатируемыми богачами, выжимающими из них последние соки». Цензор полагает, что «некоторые эпизоды написаны с целью вызвать ненависть к существующему общественному строю, возбудить одну часть населения против другой, бедных, рабочих — против буржуазии и вообще богатых людей».
