Мы двинулись дальше по лабиринту склада, виляя и поворачивая, пока не добрались до дальнего конца огромного подвала, где был другой грузовой лифт, который медленно вытащил нас на свет божий. Еще одно долгое путешествие по коридорам - и вдруг все переменилось. Миновав очередные двери, я попал из девятнадцатого века в двадцатый, из викторианской готики-в хай-тековскую современность. Все равно что, порядком наспотыкавшись в темном, загроможденном кабелями помещении на задворках кинопавильона, выйти на ярко освещенную, с элегантными декорациями съемочную площадку. Все вокруг было белым и сверкающим в рассеянном свете ламп, а медицинский персонал приветствовал меня добрыми улыбками и мягкими голосами воспитанных людей. Меня осторожно переложили на другую, более современную кровать на колесах и ввезли в предоперационную, где уже ждал анестезиолог. Он попросил поработать кулаком левой руки и успокаивающим тоном предупредил, что я почувствую легкий укол, когда он введет в вену нечто вроде пластмассового клапана. Затем неторопливо вошел Низар, облаченный в бледно-голубой хирургический комбинезон и шапочку, что делало его похожим на пухлую домохозяйку в пижаме, которая только что встала с постели и еще не сняла бигуди.
- Утро доброе, старина, - приветствовал он меня. - Все путем?
Низар говорит на безупречном английском, но когда-то, должно быть, начитался П.Г.Вудхауса. Я хотел сказать - нет, пока что совсем не путем, но момент показался мне неподходящим для жалоб на оказанный вначале прием. Кроме того, меня постепенно обволакивало теплое, дремотное ощущение блаженства. Низар просматривал рентгеновские снимки моего колена, держа их перед освещенным экраном.
- А, да, - бормотал он, как будто с трудом припоминая случайного знакомого на старой фотографии.
Потом подошел и встал у каталки напротив анестезиолога, и оба они улыбнулись мне.
- Соедините руки, - промолвил анестезиолог.
Интересно, о чем это он? С меня сняли одеяло, и я, не зная, куда деть руки, сложил их на животе. Анестезиолог похлопал по ним.
- Хорошо, очень хорошо, - ободряюще произнес он. - Некоторые люди сжимают кулаки или кусают ногти.
Низар приподнял подол рубахи и стиснул мое колено. Усмехнувшись, я собрался пошутить насчет сексуальных домогательств и в этот момент отключился.
Придя в себя, я снова увидел двухместную палату, но выходец с Карибских островов исчез, и некого было спросить куда. Правая нога в повязке походила на слоновью. Когда Салли зашла ко мне по дороге домой, я описал ей свое утро, но сочувствия не дождался, как и предполагал, а моя нога показалась ей очень смешной.
- Будешь знать, как лезть без очереди, - сказала она. - Моя тетя Эмили два года ждала операции на бедре.
Позднее зашел Низар и попросил приподнять ногу на несколько дюймов. Я сделал это очень осторожно - можно сказать, со страхом и трепетом, - без каких-либо неприятных последствий, и он, похоже, остался этим доволен.
- Чудненько, - проговорил он, - прекрасненько.
Несколько дней я ходил на костылях, пока не спал отек, и следующие пару недель я посвятил физиотерапии и щадящим упражнениям для восстановления тонуса четырехглавой мышцы, а потом боль вернулась. Черт! Я не мог этому поверить. Низар тоже не мог. Он считал, что нашел источник боли - кусочек ткани, называемый складкой, который ущемлялся в коленном суставе, - и удалил его. Мы вместе посмотрели видеозапись операции в его кабинете. Один я не смог заставить себя это сделать. Изображение представляло собой ярко освещенный цветной круг, словно смотришь в иллюминатор подводной лодки с мощным прожектором.
- Вот он, видишь! - воскликнул Низар.
Я видел только нечто похожее на тоненького серебристого угря, который откусывал куски от мягкого брюха моллюска. Маленькие стальные челюсти яростно смыкались, и частички моего колена отплывали в сторону, где их подхватывал аспиратор. Я недолго наблюдал за происходящим - меня всегда тошнило при виде насилия на экране.
- Ну? - спросил я, когда Низар выключил видео.
- Честно говоря, старина, я сбит с толку, - сказал он. - Ты сам видел ту складку, которая вызывает боль, видел, как я ее отрезал. Нет никаких признаков разорванного мениска или артрозного изменения сустава. Черт побери, нет никакой причины для новых болей.
