– С чего бы ему писать изгнаннику?
– Перестань, брат, ему приказали удалить тебя с территории Великого Дома – он делает это. Или ты думаешь, он идиот и желает зла своему народу? Да он, если будет нужно, с дроу или с демонами, окружившими Великий лес, вступит в союз.
– Кто может приказать Великому князю… – начал было Макс и осекся. – Урхант?
– Ты поражаешь меня своей догадливостью, – улыбнулся лорд. – Могу поставить сотню золотых против одного, что в письме указано, в каком направлении тебе "изгоняться" и как срочно. Письмо, кстати, пришло вчера, до того как произошли с тобой все эти события. Ты тогда еще не переступил ту незримую черту, о которой тебе рассказала Сата. Вот, видимо, тебе и решили помочь.
Макс взял со стола свиток, сломал печать, изображающую оскаленную львиную пасть, и развернул тонкую кожу. "Даркан" – было написано в середине девственно чистого листа. Макс хмыкнул, кинул свиток обратно на стол, откинулся в кресле и закурил. Филатрим подошел к столу, прочитал написанное, пожал плечами и убрал свиток в один из ящиков своего стола.
– Хорошая помощь, – выдохнув дым, покачал головой Макс, – а то я думал, не съездить ли мне к бабушке на дачу карасей половить…
– Этим письмом Великий князь выказал тебе свое расположение, что дорогого стоит.
– Да понимаю я все, – махнул рукой воин, – а что с моим вопросом, брат?
– Алекса твоего мы примем в клан, если он выразит на то желание. Всех воздаятелей двуликой тоже. Это великая честь. Остальные же должны заслужить право называться Ночными Охотниками.
Сданная Максом Великому князю голова Ценатодона подняла репутацию всех участвовавших в его убийстве с Великим Домом Крадущихся в Ночи до неприязни. А для приема в клан необходимо было уважение. Крадущиеся почитали богиню отмщения, которая, по легендам, прервала жизнь ненавистного им короля Накилона, поэтому воздаятелей Ордена Филатрим был готов принять без вопросов. За Алекса, у которого с Эланкой вовсю развивались отношения, Макс попросил лично. Он даже подозревал, что любому из Клинков для вступления в клан хватит и нейтралитета, поскольку все они тоже состоят в Ордене. Все это хорошо, но вот времени просто нет. Поднимать репутацию с неприязни до нейтралитета, бегая по лесу, собирая редкие растения, убивая каких-то там вредных животных, или… да там, как выяснил Макс, около десятка повторяющихся квестов есть. Только займет все это не меньше чем полгода, которых ни у него, ни у его ребят не было.
– Ясно, – вздохнул Макс, – ты мне только скажи, если мы найдем храм двуликой богини, это будет достаточным основанием для принятия к нам всех желающих из моего отряда?
– Вполне, – кивнул воину Филатрим, – такое деяние впишут в историю этого мира.
– А что у нас по срокам?
– Через сутки, ночью, вместе с обрядом Красной Луны проведем все ритуалы посвящения в клан, – ответил вождь, – потом еще сутки им на отдых, и можешь всех забирать. И я по-прежнему настаиваю на том, чтобы ты взял с собой полусотню клановых бойцов.
– Не начинай снова, брат, – Макс глубоко затянулся и выдохнул дым, – я не уверен, что их смерть не будет окончательной. А рисковать полусотней я не собираюсь, у тебя и так каждый боец на счету.
– Они родились воинами и готовы умереть, – нахмурился Филатрим.
– Вот и пусть умирают где-нибудь в другом месте, но не со мной. У тебя нашествие Древних на носу, ты не забыл?
– А моя дочь… она…
– А вот она, – не дал ему договорить Макс, – она, я уверен, оживет. Да и не дадим мы ее в обиду, я тебе гарантирую.
– Ты это ее матери скажи, – вздохнул оборотень.
– Ну…
– Не "ну", а именно сам и скажешь ей, – ткнув в Макса пальцем, оживился оборотень.
– Так у нее ж муж скоро будет, – почему бы Луффи…
– Она твоим Луффи, как своим хвостом, вертеть будет, – усмехнулся Филатрим, – знаю я свою доченьку.
– Это тебе так кажется, – вступился за товарища Макс, – это он с виду такой тихоня, а в бою…
– Я тоже в бою, поверь, не ребенок, – хмыкнул оборотень, – однако же… хм, да… – он почесал подбородок и махнул рукой, – в общем, с Исидой сам говорить будешь. И вообще, иди. Там в трактире твоих уже собрали, они тебя ждут.
