Тени и химеры - страница 25

– Нестрашно, можно все начать сначала. Сконцентрируйся. Кто вызывает у тебя гнев?

– Я также злюсь на себя за то, что оставила маму одну с моим младшим братом. Наверное, она сильно волнуется.

Старик медленно кивнул.

– Идем со мной.

Он потянул ее за руку к краю обрыва.

– Осторожно. Ты думаешь, что являешься хозяйкой своих мыслей, но твои глубинные убеждения мешают видеть. Понимаешь, пустота – твой союзник. Если хочешь измениться и по-настоящему прозреть, ты должна впустить это в себя. А теперь скажи мне: кто вызывает твой гнев?

Брисеида не хотела смотреть вниз, но головокружение не проходило. Все, чего она хотела, – это сделать три шага назад, чтобы уйти от опасности.

– Я не знаю, – выдохнула я.

– Плохо.

Отшельник пожал плечами, обеими руками обхватил свою палку и сочувственно улыбнулся.

– Ну, что ж.

И резко двинув тростью, он толкнул ее в пустоту.

Перед ее глазами не промелькнула жизнь. Однако ей говорили, что это неизбежный этап перед смертью. Пересмотреть фильм о своей жизни, принять со смирением как свои победы, так и поражения, и перейти в загробный мир. Она видела только одно лицо – лицо своего отца, и в ней поднялся безумный гнев.

Падение казалось вечностью, но длилось всего секунду. В трех метрах ниже, на выступе, рос большой куст. Брисеида врезалась в него со всего размаха. Менг Чу ждал ее, сидя на камне. Он помог ей выбраться из ветвей. Ее била дрожь.

– Я злюсь, – заикаясь, пролепетала она, ее ноги обмякли, как спагетти, и девушка упала в объятия мужчины.

Какое право имел отец поручать ей столь опасную миссию, не спросив ее мнения? Он мог бы с таким же успехом прервать процесс перехода в Цитадель, как приказали ему херувимы. Люсьен знал об опасностях такого путешествия, ведь он сам был узником Цитадели более одиннадцати лет. Он, конечно, был в курсе, что многие студенты не преуспели в обучении и не вернулись домой. И все же отец без колебаний отправил Брисеиду туда. Чтобы удовлетворить свое любопытство, он пошел на риск и пожертвовал своей дочерью. Люсьен не видел, как она росла, поскольку был заперт в психологической тюрьме. Осознавал ли он свою роль отца?

Менг Чу молча повел ее в долину. Он был полностью уверен в отшельнике: со временем секреты Брисеиды опадут, как осенние листья, чтобы дать возможность вырасти лучшим росточкам.

Они встретились с остальными незадолго до наступления ночи, на окраине деревни, появившейся на повороте дороги. Она граничила с большим каналом, где высились громады мачт над цветными черепичными домами.

– Как все прошло? – спросил Энндал, который встал, когда увидел, что они идут.

– Очень хорошо, – ответил Менг Чу.

Брисеида избегала взгляда рыцаря, решив не отвечать ему. После нескольких часов ходьбы она все еще не знала, что думать о своей встрече с отшельником. Но, конечно, Энндал не заслуживал оправданий, потому что трусливо бросил ее на растерзание Менг Чу.

– Мы решили дождаться вас, прежде чем идти дальше, Менг Чу, – продолжил Энндал.

– Вы все сделали правильно. Я обо всем позабочусь, деньги не будут проблемой. Главное – держаться вместе. Будет легче, когда мы найдем, во что переодеться, – ворчал он, стряхивая пыль со своего грязного белого наряда.

В маленьком порту кипела жизнь. Брисеида с удивлением заметила, что большинство прохожих одеты в белые туники, очень похожие на их собственные. Мужчины были заняты разгрузкой и погрузкой больших кораблей, пришвартованных вдоль берега, и не обращали на них никакого внимания.

– Зачем нам нужна другая одежда? – спросил Энндал у генерала. – Если не учитывать цвет нашей кожи, мы могли бы сойти за обычных путешественников.

– Но я не обычный путешественник, – ответил Менг Чу.

Он коснулся плеча человека, который организовывал погрузку в двухмачтовое судно, и протянул ему маленькую карточку из своей сумки.

– Пойди к своему начальнику и скажи, что мне нужно его судно. Завтра вечером я должен быть в столице.

Мужчина стоял перед Менг Чу, скрестив руки на небольшом животе:

– Кем ты себя возомнил, старик? Разве ты не видишь, что я занят? Я здесь главный. Что ты хочешь от начальника? Что это? – сказал он, держа под носом маленькую красную карточку Менг Чу.