Феникс заползла ко мне без лишнего шума, но при этом ухитрилась несколько раз больно стукнуть меня коленкой и локтем. Да и мне пришлось повозиться, чтобы устроиться поудобней. Я лег на бок, положил руку под шею Феникс, а другой обнял её за талию и прижал к себе. Пахло от Рыжей просто замечательно: потом, пылью и немытыми волосами.
«От меня воняет», — вздохнула она.
«Не воняет, а пахнет», — поправил я.
«Да ну тебя…»
Вместо ответа я залез рукой под одежду Феникс и стал поглаживать её по спине и животу. А она сердито укусила меня за подбородок.
«Злая ты…»
«Ребята же услышат…»
«Ну и что?»
Уже одно то, что Феникс неожиданно словно бы очнулась и вынырнула из мрачных переживаний, меня так радовало, что мне было просто наплевать на то слышат нас или нет. Потерпят. Не знаю, что тут помогло, сегодняшнее испытание шкуродером, сильный холод или неожиданная близость в одном спальнике.
Феникс прочитала мои мысли, но вместо ответа тихо хихикнула и поцеловала меня…
«Согрелась?» — спросил я через пару минут.
«Ага»
«Тогда давай спать»
Феникс еще немного покопошилась, устраиваясь поудобней, потом уткнулась носом мне в шею и заснула. А вот мне уснуть было сложнее. Поза была не самая удобная, теплое дыхание Феникc щекотало шею, да и еще и жарковато стало. Впрочем, чего только не вытерпишь ради близкого человека.
От остальных не укрылось то, что мы с Феникс спали в одном спальнике, но на это почти никто не обратил внимания. Только Светлана сначала долго смотрела на нас, а потом бросила довольно коварный взгляд на Сергея. Тот ничего не заметил.
Впрочем, вскоре всем стало не до этого. Нас ждало одно из самых тяжелых испытаний в этой экспедиции…
Внизу неровный темный камень с выступами, ямками и острыми сталагмитами. Над головой километровая толща камня. Между полом и потолком в лучшем случае полметра, а во многих местах и того меньше. Впереди ноги и задница товарища, сзади каска, фонарь и усталое лицо другого спутника. Все что остается — это упрямо ползти вперед, привязав к ногам рюкзак и прочее снаряжение.
Этот участок пути назывался — Кротовая нора. Относительно нормальный проход давно завалило, но был еще один путь, не то промытая водой щель, не то вентиляция сделанная атлантами. В ширину она была на разных участках от одного метра до трех, а в высоту не более полуметра. Перед началом пути, Сергей приказал всем надеть наколенники и налокотники. Они конечно помогали, но не сильно. Попробуйте ползти весь день, не поднимая головы!
— Я теперь понимаю, что чувствуют тараканы под плинтусом, — проворчал Николай.
— Тараканам проще, — отозвался Федор. — Они рождены для того, чтобы ползать, а вот мы…
— Не знаю, кто там утопил Атлантиду, но я догадываюсь за что… — донесся голос Светланы.
Переговаривались мы только во время остановок, когда все сползались в кучку. По-другому было просто никак. В узком проходе мы могли ползти только вытянувшись в цепочку по одному, а желания и сил кричать не было. Да и нельзя под землей кричать или громко разговаривать.
Несмотря на все усилия за один день мы не успели пройти Кротовую нору, так что ночевать пришлось в ней. Хорошо, что хоть мы наши одно место, с относительно высоким потолком — чуть больше метра.
А на следующий день стало еще холоднее, а местами попадались целые залежи льда. Ползти по льду было немногим приятней, чем по холодному камню. Но и лед не был такой проблемой, как холодная вода. Стоило нам выбраться из Кротовой норы, как мы попали в относительно теплые пещеры. Теплые и очень мокрые.
С потолка постоянно капала ледяная вода, при этом, по закону подлости, холодные капли часто попадали за шиворот. А под ногами были или наледи, на которых мы все с таким удовольствием поскальзывались, или глубокие лужи, подернутые сверху тонкой пленкой льда. А еще было красиво, когда свет от фонариков играл на гранях ледяных сталактитов и сталагмитов.
В этих пещерах было так холодно, что не только мы с Феникс спали в одном спальнике, но и Сергей со Светланой, и даже Николай и Федор. Как говорят полярники — ко всему можно привыкнуть, кроме холода. Даже к храпу соседа.
