Задыхаясь от слабости и боли, усилием воли ты вырываешься обратно наверх, туда, где можно слышать и понимать. Потому что тебе сейчас очень важно услышать и понять. Всего одно, очень короткое… жизненно, смертельно важное нечто.
— Зачем? — выдыхаешь ты.
И король понимает. Он куда лучший король, чем его покойный брат, потому что сразу понял, о чем ты его спрашиваешь… и ответил сразу. Так, будто долго об этом думал.
Может, и впрямь думал.
— Затем, что, если снова случится война и на нашу землю придут враги, я хочу видеть вас у своего левого локтя, капитан. Затем, что, если я струшу и окажусь недостойным памяти предков… я хочу, чтоб был рядом человек, который скажет мне это в лицо. Такой, который смеет приказывать королям! — Гнев, ярость, обида на миг прорываются в голосе молодого короля, но он тотчас смиряет их. — Мне нужен некто, способный стать моей честью и совестью, если у меня недостанет своей, капитан. Тот, кто не задумываясь пошлет меня на смерть, и я пойду, помня, что он такое… а ваш графский титул… графом ведь кто угодно может быть, так же как и королем…
Ты замираешь, пораженный. Так вот чего он от тебя хочет! Так вот чего требуют от тебя мертвые!
Быть честью и совестью короля… Взять на себя грехи одного брата и присматривать за вторым. Не просто принять на себя чужое бесчестье, но самому стать этой самой честью. Что ж, у чести и впрямь не может быть какой — то чести и совести, отдельной от нее самой.
— У меня два выхода, капитан, — продолжает его величество. — Обвинить в трусости своего погибшего брата — короля, принесшего нам победу, наш символ, наше знамя! — и тем самым навек опозорить династию и украсть победу у всех наших воинов. Или обвинить во всех смертных грехах вас, принесшего эту победу на самом деле. Объявить, что вы, ослушавшись приказа, погубили лучшую в гвардии роту, и лишь самоотверженное мужество его величества Транерта спасло положение. Можете не сомневаться, какой путь я изберу вне зависимости от того, что выберете вы, капитан. А вот казнить вас — все равно что лучшую шпагу выбросить. Я не разбрасываюсь оружием.
— Ваше величество, вы сказали, что король Транерт — наше знамя, — говоришь ты.
Король кивает. Он уже знает, что ты сейчас скажешь, этот хитрый мальчишка, на которого так неожиданно свалилась королевская власть.
— Знамя должно оставаться незапятнанным, чего бы это ни стоило, — говоришь ты. — Знамя останется незапятнанным. Я согласен.
Лицо короля светлеет.
— Знамя останется незапятнанным, — словно клятву или молитву, повторяет он.
— Будет исполнено, ваше величество! — выдыхаешь ты, и волны жара уносят тебя прочь.
— Храни тебя все Боги, какие только есть, капитан… — тихо — тихо произносит его величество и выходит из твоей палатки.
Двумя неделями позже бывший капитан третьей гвардейской роты, приговоренный к смерти за оскорбление короля и прочую государственную измену, совершает дерзкий побег.
Шпага офицерской чести навсегда ломается над твоей головой.
Графа Лэриса, капитана третьей гвардейской роты его величества, больше нет. Есть уважаемый Верген, учитель фехтования, бывший сержант гвардии, бедный, честный, склонный к философии и пиву, способный бесконечно учить жизни всех желающих, а не желающих слушать его мудрые наставления отловить, зафиксировать понадежнее и тоже учить. А то ведь так и умрут, бедолаги, в грехе неведенья.
Уважаемый Верген — это не просто вымышленное имя. Через четыре дня после побега тебя находит секретная служба его величества. Находит и передает тебе документы и шпагу одного из твоих сержантов. Гвардии сержант Верген… Это он просил прощения, что умирает.
Теперь это — твое имя.
И чем дольше ты живешь, тем больше понимаешь, что не опозорить его имя для тебя важнее, чем свое.
Быть может, потому что сержант Верген ни разу тебя не подвел.
Быть может, потому что ни один из них ни разу тебя не подводил.
А вот ты… не проходит и ночи, чтобы ты опять не вспомнил. И каждый раз, каждый раз одна и та же мучительная мысль… а что, если можно было по — другому?
У тебя было много времени об этом подумать, тебе приходили на ум разные решения, тактика со стратегией плясали чертовы танцы в твоей голове, твоя рота оставалась жива, демоны и боги несли ее на крыльях победы… ни одно из этих решений не было абсолютно надежным, ибо угадать, что в той или иной ситуации предпримет король, было совершенно невозможным.
