Его старший товарищ без труда отыскал этот самый другой вариант.
— Постойте! — На пороге спальни госпожи Айнир служанка сообразила — таки, что происходит нечто неправильное. — Вы меня совсем заболтали. Если вы сейчас туда ввалитесь, получится непристойно! А если мы продолжим говорить, мы ее разбудим, и мне достанется! Господа, я прошу вас покинуть это место и дождаться подходящего для нанесения визитов времени.
— А это и есть самое что ни на есть подходящее для визитов время, — в упор поглядев на служанку, негромко сказал воин. — По крайней мере, твоя госпожа еще жива. У меня очень чуткий слух. Я слышу ее дыхание.
— Госпожа — что? — ахнула служанка. — Ещё жива? Но… разве ей что — то угрожает?
— А разве мы не герои? — вопросом на вопрос ответил воин. — Нам лучше знать такие вещи. Госпожу твою все равно придется будить. И лучше, чтоб это сделала не ты, а этот милый юноша, хоть он еще и не научился спать по ночам. Зато у него есть некоторые другие достоинства, которые твоя госпожа без сомнения оценила.
— Он… но разве он сможет помочь госпоже одеться? — возмущенно воскликнула служанка.
— Смог же он помочь ей раздеться.
— Все равно так неправильно! — пыталась протестовать служанка.
— Может, и неправильно, а только если приходится будить человека ни свет ни заря, лучше всего делать это поцелуем, — промолвил воин. — Мы на это права не имеем, тогда как он…
И старший товарищ решительно подтолкнул Карвена в спину.
— Иди.
— Ох, влетит мне, — пробормотала служанка.
— Мы берем всю ответственность на себя, — откликнулся воин. — Карвен, поторопись. И госпожу Айнир поторопи. Дело — то и впрямь нешуточное. Кто знает, когда этот мерзавец появится?
— Какой еще мерзавец? — испугалась служанка.
— Убийца, — «утешил» ее воин.
Служанка ахнула, вытаращила глаза и замолчала. Карвен потянул за дверную ручку.
***
Карвен наклонился над спящей девушкой, коснулся губами ее губ и в единый миг понял всех на свете принцев из сказок, которые вот так же целовали спящих красавиц. Что за потрясающее ощущение, когда твои губы узнают, когда тебе отвечают, еще не просыпаясь… и потом, проснувшись, — тоже.
— Милый… — Госпожа Айнир открыла глаза, и они весело блеснули. — Ты, наверное, с ума сошел… разве можно меня так компрометировать? Что подумают мои служанки? А уж что они расскажут всем остальным…
— А если мы их попросим ничего не говорить? — вопросил Карвен, вновь ее целуя.
— Тогда они расскажут вдвое больше… — отвечая на поцелуй, промолвила госпожа Айнир. — И никакие деньги не в состоянии заставить их замолчать. Как они тебя вообще пустили? Или я просто проспала весь тот скандал, который должен был в результате произойти?
— Мой старший товарищ их уговорил безо всякого скандала.
— Он с тобой? — Госпожа Айнир мигом села на ложе, натянув на себя покрывало.
— Он за дверью, — успокоил ее Карвен. — Нам необходимо поговорить, причем срочно.
— Нам? — переспросила она, окончательно просыпаясь.
— Нам троим.
— Я так понимаю, это важно и спешно?
— Это важно и спешно, — вздохнул Карвен.
— Ты поможешь мне одеться? — Она спрыгнула с ложа.
— Конечно.
Госпожа Айнир привела себя в порядок с поистине фантастической для дамы скоростью.
— Я готова. Идем.
***
— Я слушаю вас господа, — произнесла госпожа Айнир, когда все уселись за небольшим уютным столиком, а служанка принесла вино и печенье.
— Понимаешь, — нерешительно начал Карвен, вертя в руке смешное, еще теплое печеньице. Нет, он не знал, как сказать о таком. Не знал, и все тут! Но ведь нужно было сказать. Непременно нужно. Причем здесь и сейчас. Не откладывая. Знать бы еще, как говорят такие вещи! — Одним словом, тебя хотят убить. Мы думаем, что хотят… — поправился он, запнулся и почувствовал, как уважаемый Верген взял его за руку.
— Можно, я объясню? — негромко предложил он. Карвен кивнул.
— Меня хотят убить? — удивленно переспросила госпожа Айнир. — Это шутка?
— Увы, нет. — Воин быстро и четко изложил все то, до чего они додумались. — Карвен, покажи перстень, — приказал он.
«Так не хочется лезть в карман и доставать эту гадость, да еще для того, чтобы показать ее своей любимой девушке! — мельком подумал Карвен. — А что поделаешь, если иначе никак?»
