— Ты, — выдохнул он, от волнения забывая о вежливости, — тебе плохо, да? Может, лекаря позвать? Ты скажи только, куда бежать — то, а то ведь я не знаю, где тут у вас целитель проживает.
Она вздрогнула. Рука ее судорожно сжала склянку.
— Это лекарство, да? — взволнованно продолжал Карвен. — Ты погоди, я стакан найду, помогу выпить. К нему еще воду небось нужно?
На губах госпожи Айнир застыла горькая улыбка.
— Это не лекарство, — тихо сказала она. — Это другое…
Она вдруг мучительно покраснела, а потом закрыла лицо руками, уронив склянку на пол. Впрочем, та не разбилась, пол устилал такой толстый и пушистый ковер, что на него можно было без опаски уронить и что — нибудь более хрупкое.
— Тогда я, наверное, и впрямь лучше доктора позову… — растерянно пробормотал Карвен, которого реакция красавицы просто ошарашила.
— Да при чем здесь доктор! — воскликнула она и вдруг расплакалась.
Утешать плачущих Карвену уже случалось. Обнять, похлопать по плечу, погладить по спине, сказать что — нибудь ободрительное… Вовремя сообразив, что молотобойцам знатных дам лучше по плечам не хлопать, а то последним и впрямь может понадобиться доктор, он ограничился поглаживанием. А потом красавица потянулась к нему, поглаживание переросло в нечто большее… и юные тела договорились меж собой самым наилучшим образом.
Карвен и представить себе не мог, до какой степени знатная дама окажется похожа на самую обычную женщину. При всем при том, разумеется, что ни одна женщина на другую не похожа и похожа быть не может, так уж порешили пресветлые эльфийские Богини, и так оно останется во веки веков.
Очень долго Карвен вообще ни о чем не мог думать, а когда смог…
«Так неужто если король в бане разденется, то и его от прочих смертных не отличишь?» — пришла ему в голову крамольная мысль. Впрочем, в этот миг красавица вновь обняла его, и мысль исчезла, словно ее и не было. «Светлые Богини, благодарю вас за эту радость!» — думал Карвен в состоянии полнейшего восторга.
А потом она опять расплакалась.
— Ты вот меня обнимаешь… целуешь… а я… я знаешь чего хотела с тобой сделать?! — воскликнула она.
— Сделать со мной? — удивился Карвен. И легко, на одной руке, поднял девушку над собой: — Да что со мной можно сделать?
— Ты спросил, что в том флаконе было? Так я тебе отвечу! Там был «чертов корень». Знаешь, небось, что это?
Карвен от неожиданности опустил девушку себе на грудь и с изумлением уставился прямо ей в глаза.
— Айнир, зачем? — потрясение спросил он.
— А то не знаешь!
— Ты… ты боялась, что я откажу тебе?! — внезапно дошло до него. — Я?! Тебе?! Откажу?!
— Боялась, — кивнула она. — Я и сейчас… боюсь. Что ты… только из жалости… что на самом — то деле…
— Да ты с ума сошла! — выдохнул он. — Как тебе подобная глупость в голову — то пришла?! Это я боялся, что ты меня пригласила, чтоб посмеяться, но ты… ты… Ты хоть знаешь, что я — сын кузнеца, внук кузнеца и правнук кузнеца? Что я не только не господин, но даже и не уважаемый?
Она вздрогнула. Приподнялась на его груди. И замерла, глядя на него.
— Что ж, так мне и надо за то, что я хотела сделать!
— Но ведь не сделала, — возразил он. — Вместо этого ты подарила мне самую прекрасную ночь, какая у меня только была.
— Надо мне самой было эту дрянь выпить, когда ты предлагал. Было бы достойное наказание! — Она словно бы не слышала его.
— Вот еще, не хватало! — фыркнул он. — Откуда ты только эту гадость взяла?
— Господин Лури сказал, что у тебя большое будущее… а потом дал мне эту склянку… и я ее взяла. Так боялась, что ты мне откажешь, а другие меня потом засмеют… я же не знала, что ты простолюдин! Ты ведь никому не сказал!
— А у меня кто — то спрашивал? Я, если хочешь знать, бежать собирался, да только уважаемый Верген меня не пустил. Сказал, что нельзя от дамы бегать! Что тебя засмеют, если я не приду на свидание! Я собирался все честно сказать, когда сюда шел, а когда пришел — ты плачешь, тебе плохо, оно у меня и вовсе из головы вылетело! И я ж тебя просто утешить хотел, успокоить, ничего больше… я же не знал, что так выйдет!
— Ты мне эти… как их… «наставления о кузнечном ремесле» когда рассказывал… я еще подумала, что ты небось из ученых каких… ну, сначала изучал всякое, а потом решил героем сделаться — так ведь бывает, ты ж еще молод, чтоб над одними только книжками корпеть… я и подумать не могла, что ты просто — напросто о своем ремесле рассказываешь… — растерянно проговорила она.
