— Я прошел! Будем начинать?
Венклойс, обеими руками придерживавший раздуваемый ветром плащ, испуганно посмотрел на него.
— Мы не хотели... — промямлил он. — Но Хангаретайн настоял. Таков старинный обычай, так говорят книги, вечные, четырежды премудрые...
Его глаза хитро блеснули.
— Вздор, вздор, — высокомерно отрезал Керайнот. — Не нужно так много слов.
Хангаретайн, оторопевший от такого нахальства, постепенно начал приходить в себя.
— Как под жарким дыханием пылающего ветра из песков тает и улетучивается туман, так сейчас пропадет и твоя дерзость! —произнес он.
— Вы оба считаете, что поединок необходим? — вмешался Ратаниегор.
Четырежды ученые безмолвно закивали, хотя Венклойс заметил:
— Поединок, конечно, никчемный. Однако, мы не можем переступать через традиции. Так велят книги!
Ратаниегор пожал плечами.
— Я считаю, что любой исход будет неблагоприятен для Рощи. Либо мы потеряем знание небесных грамотеев, либо умение слушать ветер. Роще нужны оба, эмоции не должны заслонять этот факт.
— Не вмешивайся в полет ветров, четырежды ученый, — огрызнулся Хангаретайн. — Я не пытаюсь выступать на заседаниях совета.
Ратаниегор еще раз пожал плечами.
— Как знаете... Я высказал свое мнение.
Небо постепенно темнело, свист ветра перешел в басовитое шипение. Клочья туч пролетали на уровне площадки. Четырежды ученым пришлось согнуться, упершись руками в площадку, чтобы удержаться на ней.
— Все это вздор! — надсаживая голос, чтобы перекричать ветер,повторил Керайнот. — Глупые суеверия. Я и пальцем не шевельну,чтобы противостоять болтовне шарлатана! Он ничем не сможет мне повредить.
— Посмотрим, — резонно заметил Венклойс. — Я предлагаю уйти отсюда, становится слишком опасно.
Четырежды ученые кивнули и поспешили к лестнице. Презрительно улыбаясь, Керайнот следил, как согбенные фигуры пропадают в отверстии. Потом повернулся к Хангаретайну, стоящему со скрещенными на груди руками.
— Начинай! Пусти в ход все свое искусство! Оно, как я полагаю, тебе здорово понадобится, особенно учитывая, что я в него не верю. Желаю тебе удачи!
— Позаботься лучше о себе, — желчно ответил Хангаретайн, раздосадованный насмешками. — Вспомни, как ты прожил свою жалкую жизнь, поспеши насладиться ее последними мгновениями.
Воздух заметно повлажнел, на куртке Керайнота начали оседать мельчайшие капли воды. Ему послышалось непонятное потрескивание. Вокруг торчащих внизу голых сучьев появилось дрожащее сиреневое сияние, Керайнот ощутил неприятное покалывание в нервных окончаниях. Впервые он усомнился в разумности своего поступка. На гипноз, примененный Хангаретайном при первой встрече, это было не похоже. Конечно, шаман был здесь совершенно ни причем, однако остаться в грозу на вершине торчащего как столб дерева казалось Керайноту немного вызывающим. Уловив его замешательство, Хангаретайн приободрился.
— Может ты теперь покоришься?
Выбрал выражение он предельно неудачно, оскорбление моментально унесло прочь все мирные намерения Керайнота.
— Начинай же, во имя гнилого ветра с болота! Мне надоела твоя болтовня!
Хангаретайн метнул в него испепеляющий взгляд и крикнул:
— Хорошо! И пусть душа побежденного вечно слоняется на четырежды четырех ветрах, не зная отдыха, не находя пристанища, не надеясь на избавление!
Он отошел к краю площадки и замер, вытянув руки с растопыренными пальцами. Керайнот пристально следил за шаманом, опасаясь какого-нибудь подвоха.
Хангаретайн начал медленно раскачиваться из стороны в сторону в такт порывам ветра. Одновременно он что-то бормотал себе под нос, но Керайнот не мог различить ни слова. Становилось все темнее. Керайнот опасливо поднял голову. Небо стало свинцово-фиолетовым, а со стороны заката по нему растекалась густая, непроницаемая чернота, отороченная золотыми стрелами солнечных лучей, продравшихся сквозь тучи. Ветер из порывистого стал ровным и упругим, точно стена эластичного материала надвигалась на Керайнота, грозя раздавить. Две градины хлестнули по лицу.
— Тайн! Тайн! Тайн! — раздался пронзительный вопль.
Керайнот невольно вздрогнул. Хангаретайн задрожал, словно в лихорадке, на губах выступила зеленоватая пена. Внезапно шаман начал совершать дикие прыжки и делать пассы руками.
