– Я и сам могу. – «Гном» отцепил оружие и вошел в воду.
Мишка последовал за ним. Хвост скорпиона за время путешествия окончательно одеревенел, превратившись в дубину с крюком на конце. Хитиновые колючки возле основания обрубили еще в первое утро после битвы с пустынным хищником, поэтому отмеченный огненным диском имел довольно удобное оружие, эффективность которого проверить пока не успел.
– Я не понял, что это за неуважение? Они на нас совершенно не обращают внимания!
– Гога, это не самое страшное. Я бы совершенно не обиделся, окажись мы не в их гастрономическом вкусе.
Рыбки вышли из задумчивого состояния, когда путники промокли до пояса. «Торпеды» повернули к берегу и стремительно понеслись к купальщикам. Намерения «белых и пушистых» теперь не вызывали никаких сомнений.
– Ой, какие у нас зубки! – Скальнов взмахнул топором, и в следующее мгновение его с огромной скоростью понесло вдоль речки.
Парень целился речному хищнику в голову, но стоило тени топора упасть на рыбину, как та резко вильнула, и лезвие угодило в бок.
– Гога, бросай топор! Утонешь! – крикнул Мишка.
Две подруги пострадавшей, почуяв свежую кровь, устремились ей вслед, освободив Михаилу проход на другой берег.
«Чем я могу ему помочь? Ничем. А ведь его уносит совершенно не туда, где мне нужно оказаться как можно быстрее. И что теперь? Сколько времени уйдет на его поиски? А вдруг он так и не выпустит свой любимый топор из рук? – Вопросы привели Сомова в некоторое оцепенение. Здравый смысл требовал продолжать двигаться в направлении стрелки прибора – именно этих потерянных сейчас минут может не хватить для того, чтобы… – Да что это со мной? Ведь Гога мой друг».
Парень выбрался обратно на берег и побежал за раненой акулой.
А Скальнов тем временем цепко держался за свое оружие и несся под водой. Рыбина, терзаемая невыносимой болью, инстинктивно стремилась уйти ко дну, однако она ошиблась с направлением – прямо по курсу акулы оказалась обширная отмель, в которую с огромной скоростью и врезался речной хищник, прочно увязнув в песке. Человек по инерции пролетел дальше, однако оружия из рук таки не выпустил.
– Никогда не думал, что кататься без билета опасно для жизни! – вздохнул он. – А ты могла бы и помедленней плыть, как-никак – пассажира везешь!
«Гном» с досады, что пришлось наглотаться воды с песком, пнул средство передвижения ногой и выбрался на берег. Оглядевшись, он заметил, что у самой отмели плещутся две подруги загорающей «торпеды».
«Насчет „помедленней“ я, пожалуй, погорячился», – решил безбилетник.
– Гога, с тобой все в порядке?! – донеслось сзади.
– Да какое там! Вымок до нитки, нажрался песку, разодрал одежду и чуть топор не потерял. В общем, сплошные убытки.
– Зато ты нашел брод!
Отмель хорошо просматривалась в чистой воде.
– И чего мы тогда стоим? Куда там твоя стрелка показывает?
Часа через три они снова оказались на берегу реки, которая, изогнувшись, теперь протекала параллельно их курсу.
– А твой кристалл совсем перестал светить? – спросил Сомов.
– Скажи спасибо, что он нас в горы вывел. Наверное, решил, что на этом его миссия закончилась.
– Мой факел тоже тускнеет с каждым днем. Видимо, батарейки у скорпиона слабенькие. Не «энерджайзер».
– Ничего страшного, что-то мне подсказывает, что в эту ночь у нас будет настоящий факел. – «Гном» прищурил глаз, вглядываясь в даль.
– Уж не тот ли дымок?
– Ага. Был бы с нами Каланча, он бы его давно заметил.
– Дыма без огня не бывает, а костерок редко возникает без помощи людей. Разве что молния постаралась? Хотя грома не было слышно… Мне чертовски любопытно узнать, кто там греет руки?
– Предлагаешь устроить небольшую пробежку?
– Почему бы и нет?
– Так ведь жарко.
– Ничего, у нас речка рядом. Добежим – и сразу в воду. – Мишка торопил друга, ему казалось, что их цель рядом. Может, это Зерг со студентом развели там костер и варят себе уху?
В причастности этой парочки к разгоравшемуся пламени Михаил не ошибся. А вот насчет ухи…
Карнавальную процессию соседи явно не ожидали, и на подступах к селению дорогу гостям преградили воины чужого племени. У них одеждой вместо платков являлись шарфы. Узкий, перекинутый через шею, был завязан под правой мышкой, а широкий опоясывал бедра дикарей.
