Нас прервал громкий колокольный набат. Я вздрогнула от неожиданности и закрыла уши ладонями. Сердце предательски сжалось от испуга. Что ж, всегда знала, что академия эта дурацкая. Кто придумал такой звонок?! Теперь ясно, почему все тут дерганые и злобные. Если бы я слушала такой набат по восемь раз в день, у меня крыша давно поехала бы.
– Последнее предупреждение. Иди, учись, Хармон. Кстати, найди меня во время обеда, – крикнула Таирга, убегая по коридору.
После ухода драконши на душе стало неприятно. Она казалась единственным светлым лучиком в этой каменной пещере безнаказанности и черствости. Но деваться и правда было некуда, поэтому, толкнув невысокую тяжелую дверь, я вошла в кабинет, чувствуя, как одеревенели мои ноги.
«Не показывай своего страха», – мысленно твердила себе, пытаясь унять ужас, комом застрявший где-то в желудке. Или это клубничный кекс?
На меня с интересом уставились семеро моих одногруппников. Три парня и четыре девушки. Каждый выглядел так, словно целыми днями только и делал, что ухаживал за кожей и укладывал волосы.
Идеальные.
Кажется, меня начало подташнивать.
Но я с непроницаемым лицом направилась к единственному свободному месту – первая парта казалась местом для изгоев.
Остановившись, повернулась к магам.
Теоретики! Черт! И кто меня к ним приписал?!
Эх… Сделать гадость и подстроить милашке-ректору какой-нибудь несчастный случай хотелось с такой силой, что правый глаз начал дергаться. Или это из-за крепко сжатых зубов?
Так, выдохни, Дэйра. Ну не убьют же тебя эти богатеи?
– Доброе утро, – приветливо улыбнулась я, а потом села на удобный стул, обитый бархатом.
Я всматривалась в заинтригованные лица адептов, отмечая для себя, что каждый из отпрысков голубых кровей казался мне неуловимо похожим на сидящего рядом. Например, два парня определенно были родственниками – широкие скулы и одинаковая форма ушей, не прикрытых короткими темными волосами, говорили об этом громче, чем семейное древо. Или три девушки со светлыми подстриженными волосами. У них были аристократические, тонкие черты лица, одинаково пухлые губки, и даже орехового цвета глаза казались слишком уж одинаковыми.
Так. Стоп.
Ну не бывает таких совпадений, тем более в Академии Лоран!
Прищурившись, я потерла подушечки указательного и большого пальцев, почувствовала, как между ними начало появляться приятное тепло.
Но прежде чем что-то произошло, в кабинет зашел высокий статный мужчина. На нем была надета профессорская мантия, которая подчеркивала широкие плечи и стать его огромной фигуры. Короткие светлые волосы торчали в разные стороны, будто он утром забыл причесаться, а губы недовольно сжались в тонкую полоску.
– Доброе утро, и сразу к делу. – Он махнул рукой, и на зеленой прямоугольной доске появилась тема урока. – Открывайте свои тетрадки и записывайте. Сегодня мы будет говорить о баггейне, – продолжил профессор. Но потом резко остановился, практически застыл и громко ругнулся. Да так смачно и злобно, что я даже покраснела. Ого, вот это словарный запас у мужчины! – Краз, Зола! – рявкнул он неожиданно. – Я, кажется, предупреждал, чтобы вы больше не баловались иллюзиями!
Выразительные зеленые глаза профессора злобно уставились на адептов позади меня, и в один момент вместо семерых магов в кабинете осталось четверо. Три проекции просто исчезли, медленно съежились, а потом схлопнулись с громким звуком.
– Так и знала! – не сдержавшись, воскликнула я. А потом замерла, не понимая, откуда у магов-теоретиков столько сил, да еще на первом курсе.
– Ага… А ты, видимо, новенькая, – понимающе хмыкнул профессор. Я даже засмущалась от того, как он смаковал слова. – Дэйра Хармон.
Повернувшись к мужчине, я увидела, что он вальяжно уселся на свой собственный стол и, уперевшись руками о деревянную поверхность, с интересом осматривал меня с ног до головы. В его изумрудных глазах засиял огонек любопытства, такого детского и непринужденного, что я даже засомневалась, сколько лет этому магу.
На вид не дашь больше тридцати. Легкая небритость, конечно, добавляла несколько лет, но вокруг глаз не было морщинок, значит, он достаточно молод.
