- Поздравь меня, дружище, - сказал Андреас панибратским тоном в духе времени, протягивая Вилфреду руку из открытой машины. Вилфред пожал ее, не преминув отметить, что рука гладкая, бородавок на ней нет, не то что в былые дни.
- Залезай в машину, пропустим по стаканчику, - самоуверенно предложил Андреас. Вилфред пригляделся внимательней к молодому человеку, с которым когда-то вместе учился в школе фрекен Воллквартс для мальчиков из хороших семей. Очки в круглой стальной оправе сменило пенсне американского образца с зажимом на переносице. Изучая карту вин в кафе в парке, Андреас то и дело снимал и надевал пенсне.
- Как насчет бокала шампанского?
- Спасибо, мне кружку пива, и небольшую: я в шесть часов обедаю у матери.
По бесцветному лицу Андреаса скользнула тень разочарования. По сути, он мало отличался от доверчивого мальчишки, которому не везло в школе, но которому его преданный отец помог окончить торговые курсы и поступить на склад. Как видно, Андреас охладел к работе на складе. Он заказал себе бокал вермута со льдом. Вилфред предложил ему закурить, но Андреас, как и в прежние времена, отказался от сигареты. Зато из кожаного портсигара словно по волшебству явилась толстая сигара.
- Твоя мать живет все там же, на Драмменсвей? - спросил он.
И тогда Вилфред вдруг понял - Андреас всячески старается подчеркнуть, что все былое давно прошло.
- Все там же! - ответил он со вздохом, словно сто лет минуло с тех пор, как он одолжил бородавчатому Андреасу свой велосипед и вообще помыкал и вертел им по своему усмотрению. - А вы, я слышал, съехали с Фрогнервей?
- Фрогнервей? - Казалось, Андреасу приходится рыться в памяти, вспоминая третичный период. - Ах да, Фрогнервей. Мы со стариком перебрались в квартиру на Юсефинегате. Там просторнее.
Андреас непринужденно продолжал свой рассказ. Мать его умерла. Выходило как бы само собой, что, с тех пор как их семья стала меньше, ей нужно больше места.
- Просторнее, ну как же, понятно, - согласился Вилфред. - А как поживает твой отец?
- Спасибо, как раз сегодня он должен вернуться, ходил в Швецию на яхте.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что твой отец тоже... - Вилфред едва не сказал "спекулирует", но удержался. Он вдруг обрадовался, что именно эти люди вырвались из своих унылых будней и явно ухватились за жизнь с другого конца.
Андреас пропустил вопрос мимо ушей.
- Он навещал наших шведских родственников. Как тебе известно, наша настоящая фамилия Эрн, - сказал он.
Вилфреду стало весело. "Разве мне это известно?" - подумал он. А вслух спросил с любопытством:
- Как она пишется?
- Через "э" оборотное.
- Пиши лучше через "ё".
- Зачем? - Уж не скользнула ли по озабоченному лицу бизнесмена Андреаса легкая тень неуверенности, точно отсвет былых дней, когда Вилфред одним своим замечанием сбрасывал его с вершин восторга в бездну стыда? Так или иначе эта тень быстро исчезла.
- Единственно верное правописание, - веско сказал он. - Старик был у нашей шведской родни и получил на этот счет документы. На днях мы вернемся к нашей старой фамилии.
- И стало быть, будете называться Эрн. Андреас Эрн... - Вилфред как бы примеривался к новому имени. - Ну что ж, звучит недурно.
Андреас скромно сиял.
- По правде сказать, мне-то самому все равно. Но старик...
- Скажи, с каких это пор ты стал звать отца "стариком"? Бросив на Вилфреда быстрый взгляд, Андреас отхлебнул
глоток вермута. Потом пожал плечами.
- Отец увлекся геральдикой, знаешь, всякими там геральдическими щитами и тому подобным... - Секунду поколебавшись, он повертел в руках папку из свиной кожи, которую прихватил с собой из машины. - Сейчас я тебе покажу... - продолжал он все еще с некоторым смущением. - Я несколько дней просидел в Государственном архиве, пока старик был в плавании, и вот нашел древний герб Эрнов... - Он извлек из папки кусок картона, обернутый в папиросную бумагу, и осторожно положил его на скатерть перед Вилфредом. Это был орел - синий на золотом фоне. Вид у него был суровый, как и надлежит орлам.
- А что это он делает головой? - спросил Вилфред.
