Он уже ничего не видел, кроме черных тонких крестов, высоко поднятых над зелеными газонами.
Он знал, что делает. Не знал только, зачем…
Правой рукой он вытащил из-за сиденья бидон с керосином. Бидон заметно полегчал — вечером, на аэродроме, он наполнил бы его доверху.
Наполнил бы…
Гордон, приятель, кто сегодня уберет зал ожидания? Тебе не избежать неприятностей! А тебе, Шарли, я не раз помогал грузить в машину тяжелые чемоданы… Прости и ты, Лоренс!..
А тот, с косматыми ушами, найдет другого для уборки своего гаража — другого чернокожего…
Состр отвинтил и снял крышку — вчера он слишком туго пригнал ее, чтобы не пахло керосином. Но сейчас запах обрушился на него вместе с холодной жидкостью, которая текла по его плечам, спине, груди. Он вылил остатки керосина на колени, и босые ноги захлюпали в кедах.
Выцветшие джинсы и короткая рубашка потемнели, облепили тело.
Сухой оставалась только его голова, сухими оставались глаза, сухими и точными, словно давно обдуманными, были его движения.
Он вышел из машины.
В левой руке он крепко сжимал зажигалку.
Ему пришло в голову, что стоило бы вскочить на крышу машины. Но потом он раздумал. Сейчас он искупит свою вину — ведь он никого не предупредил о прибытии Ральфа Роджерса… Джоан сейчас, верно, плавает в бассейне со своим Урлом.
Он стоял неподвижно — один на один с белым зловещим тихим шествием, с белыми зловещими лицами, не закрытыми капюшонами.
Сейчас он знал, что делает! И зачем!
Загремели барабаны? Загорелись кресты?
Джоан, помни меня, Джоан! Пойми меня! Даже если все другие забудут меня, ты — единственная — помни меня, заклинаю!..
Щелкнула зажигалка.
Состр не чувствовал, как разгорался огонь, — он вспыхнул мгновенно, весь, сразу. В его черных глазах вдруг почернел весь мир.
Так покончил с собой (вернее, умер от ужасных ожогов), не имея на то, как позднее установило следствие, каких-либо особых причин, Состр Сипиоу, двадцати шести лет, рожденный на Роуз-бич, неподалеку от больших флоридских трясин, названный после смерти Пылающим Факелом Солнечной зоны.
Мне кажется, Джеймс Болдуин — чернокожий, американец, писатель — дал мне ключ к загадке о сегодняшнем положении негров в Соединенных Штатах Америки, являющейся проблемой и трагедией, историей, настоящим и будущим этого континента.
Около двадцати пяти миллионов переживают трагедию Солнечной зоны. Разве можно презирать людей с таким человеческим сознанием и достоинством, — людей, подобных Состру Сипиоу?
Трудно искоренить из сознания рабские привычки, создававшиеся веками.
Но черный народ, исторгнутый из глубин Африки, сохраняет и культуру свою, и свой уклад. Сейчас он обретает себя в борьбе!
Перевод Е. Андреевой.