— Бораско, Шамаль, Вардарис… — Сумрак гордился тем, что знал имена восьми своих старших братьев, но даже при этом со многими из них он успел всего лишь переброситься парой слов.
— И только в том случае, если не осталось никаких сыновей, — продолжил Икарон, — оно могло бы перейти к дочерям.
— Так что, когда-нибудь Сильфида смогла бы стать предводительницей? — с тревогой спросил он.
— Пугающая мысль, согласен с тобой, — сказал его папа. — Конечно, нужно было бы, чтобы до этого умерли семь её старших сестёр. Так что это ещё более маловероятно, чем ты, мой девятый сын, в роли предводителя.
— Понятно, — сказал Сумрак, чувствуя, что всё это было чудовищно несправедливо.
Он остановился, чтобы перевести дыхание. Высоко вверху он разглядел маленькие проблески неба сквозь обширную крону секвойи. Оперённые существа обтекаемой формы проносились в воздухе. Вид их машущих крыльев заставлял его затаивать дыхание от восхищения.
— А мы родственники птицам? — спросил он у своего отца.
— Конечно же, нет, — ответил он. — У нас совсем нет перьев. Мы не вылупляемся из яиц. И мы не умеем летать.
Сумрак таращился, надеясь увидеть ещё птиц. Ему нравилось то, как легко они поднимались вверх.
— Нам ещё долго подниматься? — спросил он.
Конечно же, отец не планировал вести его на самую макушку дерева. Это было место, где сидели птицы, и молодняку всегда говорили, чтобы они держались подальше оттуда. Летуны яростно защищали свою территорию, особенно во время выращивания птенцов. К счастью, секвойя выросла больше, чем на триста футов в высоту, и была достаточно просторной для них для всех. Сумрак и все остальные рукокрылы жили в средней части дерева. Среди многочисленных могучих ветвей они ютились в бесконечной сети глубоких трещин в коре.
— Теперь уже не так высоко, — сказал ему Икарон.
Несмотря на усилия, затраченные на подъём, Сумрак не горел желанием добраться до конечной цели их пути. Он знал, что его ждало там, и, хотя он и другие молодые звери болтали об этом без конца, Сумрак не мог сдержать чувство страха.
— Этот самое высокое дерево в лесу? — спросил он. Ему хотелось поговорить.
— Я никогда не видел выше его.
— А сколько ему лет?
— Оно очень старое. Ему тысячи лет.
— А ты старый? — спросил он у отца.
Отец рассмеялся от удивления.
— Не такой уж я и старый. Но достаточно старый, чтобы успеть обзавестись множеством сыновей и дочерей.
— Семнадцатью, включая меня и Сильфиду, — сказал Сумрак.
— Верно. Но вы двое, думаю, будете моими последними детьми.
Сумрак встревожился.
— Ты собираешься вскоре умереть?
— Нет, конечно. Но каждый из нас достигает такого возраста, когда у него больше не может быть потомства.
Внезапно Икарон остановился.
— Вот Верхний Предел, — сказал он, перелезая со ствола на огромную широкую ветвь, которая торчала над самой поляной. — Вот, до какой высоты мы, рукокрылы, можем подниматься вверх. Запомни это. Выше этого места дерево принадлежит птицам.
Сумрак поглядел на ветвь, запоминая её очертания.
— Теперь сюда, — сказал Икарон и полез на всех четырёх лапах по Верхнему Пределу.
Сумрак секунду промедлил: его лапы дрожали.
— Здесь нечего бояться, — сказал отец, повернувшись к сыну и ожидая его.
Сумрак приблизился к нему. Они продолжили ползти по ветви бок о бок, а затем один за другим по более тонкой ветке, обильно покрытой игловидными листьями и увешанной шишками — некоторые из них были почти такого же размера, как сам Сумрак. Они остановились у самого кончика ветви. Она слегка прогнулась под их весом. Стрекотание цикад внезапно прекратилось, но затем продолжилось с новой силой.
Сумрак смотрел всё вниз и вниз — сквозь ветви, в подлесок, такой недостижимо далёкий. Он шумно помочился на кору.
— Ну как, готов? — спросил отец.
Сумрак ничего не ответил.
— Прыгай, — сказал ему отец.
— Я не хочу прыгать, — его голос звучал неестественно надтреснутым.
— Я считал, что ты это сделаешь.
До этого Сумрак никогда ещё не покидал дерево.
— Можно, я вернусь в гнездо? — спросил он.
— Нет.
Сумрак чувствовал, что у него стоит ком в горле. Больше всего на свете ему хотелось забиться в глубокую трещину, где он спал, ощущая вокруг себя мягкую пахучую кору дерева.
