Люцифер побледнел… потому что знал, это — правда.
Двери распахнулись, и несчетное число органов демонов и разных отрубленных частей тел, ввалилось внутрь. Торин перелез через безжизненную гору и направился прямо к Гадесу с высоко поднятой головой.
Гадес не смог скрыть своего раздражения.
Кили сдержала всхлип облегчения. Возможно, Торин и покрыт весь черной слизью, но он никогда не выглядел более свирепо. Она заставила себя подняться, но Люцифер дернул за цепь, обернутую вокруг шеи, опуская ее.
— Отдай ее мне, — зарычал Торин. — Сейчас же.
Он собирался шагнуть на следующую ступеньку, уже держа наготове свои окровавленные мечи, но Гадес поднял руку, заставляя его замереть.
Она понимала ход мыслей темного лорда. Что Люцифер схватит ее и либо перережет ей горло, либо переместится вместе с ней. Или оба варианта сразу. Он прав.
Но затем каждый миньон, который якобы служит Люциферу, обернулся против него, обнажив когти и клыки… обернулся проблемой. Несколько даже спрыгнули с потолка, загородя своими телами Кили от похитителя.
— Я же говорил, — сказал Гадес с самодовольством, которое раздражало.
Правда в словах, которые они высказали так уверенно… что у миньонов притворная верность… Люцифера привела в ярость, и он попытался порезать ее. Но демоны приняли удары на себя, оградив Кили от получения множества ран.
Гадес отпустил Торина, который быстро поднялся по лестнице.
В типичной пафосной манере Люцифер объявил:
— Это не конец, — и затем переместился. Понимая, что проиграл этот раунд, а это так ужасно.
Миньоны расступились, когда Торин сорвал с Кили длинную цепь, освободив от трона. Он заключил ее в объятия и прижал ближе к себе, его сердце стучало у ее виска.
— Ты пришел за мной, — сказала она. Не то, чтобы Кили когда-нибудь сомневалась в нем.
— За тобой? Всегда.
Мой сладкий принц Очаровашка.
Нет. Мой король. Моя вторая половина.
— Такое трогательное воссоединение, — съязвил Гадес, — но у нас есть другие дела.
Верно. Он тоже пришел за ней… что сбивало с толку. Гадес никогда не относился к тем, кто жертвует своим удобством ради другого. Тем более без оплаты.
Возможно, он изменился.
Означает ли это, что она готова забыть прошлое и начать общаться с ним? Нет. Просто Кили убьет его не так болезненно, как изначально планировала.
— Баден здесь, — сказала она.
Торин напрягся, поскольку Гадес подошел к ним. Темный лорд присел перед ней, сосредоточившись, и сказал:
— Ты хочешь вернуть этого Бадена к Повелителям?
— Да, — подтвердила Кили.
— Тогда я посмотрю, что можно сделать. Он будет ждать тебя в крепости в Будапеште.
Это было сложно, но она сказала это… сказала слова благодарности.
Он склонил голову.
— Ты проведешь следующие два дня в этом дворце. Как мой почетный гость, конечно. Я прослежу за каждой твоей потребностью, удостоверюсь в полной безопасности, пока мы ждем, что Всевидящее Око откроет портал.
Не видя другого выхода, Кили сказала:
— Торин тоже остается.
Гадес раздраженно заскрежетал зубами.
— В этом нет необходимости. Я могу сию минуту вернуть его.
— Торин остается, — настаивала она, — мы будем жить вместе.
— Здесь более чем достаточно…
— Мы остановимся в одной комнате или уйдем вообще, — сказал Торин. — Меня не волнует, с чем мы там столкнемся.
Гадес отвернулся от Кили, затем сухо кивнул.
Она улыбнулась ему.
— Можешь показать наши апартаменты.
Переводчики: Shottik
Редактор: natali1875
Повсюду во дворце миньоны делали такие вещи, после просмотра которых Торин хотел протереть свои роговицы с хлоркой. Также множество красных, пристальных взглядов задерживались на ширинке его штанов, будто он спрятал там пакет с закусками.
Гадес открыл двери и махнул, приглашая в просторную комнату.
— Вся в вашем распоряжении. Произнесите мое имя, если что-нибудь понадобится, и я появлюсь. — Фраза относилась к Кили и только к Кили. Его угрожающий взгляд, адресованный Торину, был красноречивее всяких слов.
«Закричишь мое имя, и я не знаю, что сделаю».
Хранитель Болезни закрыл дверь прямо перед лицом темного лорда.
Кили быстро пронеслась по комнате, затыкая смотровые глазки и накрывая то, что должно быть двухсторонними зеркалами.
