— Коллега по несчастью, понимаете ли… мы в другом мире.
Радостно заржав, коллега согласился:
— Значит пили. Параллельные миры — они такие. После третьей бутылки всегда мерещатся. Магия, и все дела.
— Отставить неуместные шутки! Мы действительно куда-то попали. Подозреваю, что все же в жопу и причем глубокую. Возможно, тут и магия имеется.
Макс огляделся и блаженно улыбнулся, подставив лицо солнцу:
— Да какая, хрен, разница? Параллельный мир — это феи, драконы да зарытые клады разбойников. Разбойников вижу. Это нормально. Клада нет. Это плохо. Драконов нет. Это хорошо. Феи… Вон, одну уже вижу. Это хорошо. Симпатичная. Одобряю. Итого целых два хорошо против одного плохо. Могло бы быть и хуже. — И, подумав немного, добавил: — И пивка бы еще. Холодного.
С трудом сдержав желание припечатать этого идиота чем-нибудь тяжелым, точно так же, как кочевников, я оглянулся на «фею». Та уже отошла от потрясения и сноровисто потрошила карманы степняков, то и дело бросая быстрые взгляды на меня или Макса.
— Зима. Пейнтбол. Лес. Лагерь. Что-то взорвалось. Вспышка. Красная. Потеря сознания. Вспоминай! — осматриваясь, выдал я.
Видимо, на этот раз щелкнуло в голове и у Макса — дернувшись, он чуть ли не подпрыгнул на месте. Подставив лицо прохладному ветерку, я закрыл глаза и вслушался в трехэтажную тираду, не сулящую ничего хорошего существу, засунувшему нас сюда. Давненько не слыхал таких цветастых эпитетов. А междометий, междометий-то сколько! А через колено вот так загнуть, с дверной ручкой в одном месте — это разве получится?
— Выговорился? — встрял я, когда у Макса кончился воздух. — А теперь заткнись и давай думать, что мы будем дальше делать. Только трезвый ум и спокойная сосредоточенность. Я быстрее поверю в гипноз и подсыпанные в еду галлюциногены, чем в перемещение в параллельный мир. Интересно только, почему поначалу мы так спокойно восприняли все это? Не могли осознать, где мы и что с нами.
— Бабочки и чертова пыльца, — в очередной раз чихнул напарник. — Ядовитая и мерзкая.
— Возможно, возможно… Маленький пушистый полярный зверек подкрался незаметно. Задумайся и попытайся проверить, не изменилось ли что в тебе.
— Например? — уставился на меня выпученными глазами Макс, наконец осознав сложность нашего положения.
— Например, у меня появился злобный внутренний голос, который собирается захватить мировое господство. Не знаю, правда, удастся ли ему это, — флегматично хмыкнул я, переводя взгляд на избитого кочевника. — Но, судя по его упорству и целеустремленности…
Макс задумчиво почесал затылок. Закатил глаза к небу.
— Не, внутреннего голоса у меня нет. Но ты же со мной поделишься, верно?
От неожиданности я чуть не поперхнулся.
— Чем? Безумным внутренним голосом?
— Не-е. Мировым господством, — ехидно улыбнулся коллега по несчастью.
Беззлобно сплюнув, я уставился укоряющим взглядом на… друга. Максим Орлов, Максимиллиан Второй в шутку. Груда мышц, вечно изображающая из себя идиота, а на деле — понимающий и чуткий человек, умнее многих других. Жаль, что он так редко показывает это.
Друг Бати и мой хороший знакомый, Макс действительно со временем стал для меня чем-то большим. Пожалуй, я даже рад, что попал в такую передрягу именно с ним — есть, на кого положиться и на чье плечо опереться. А подобное ценится во все времена.
— Надо связать кочевников, пока не очнулись. А то мало ли.
— А ты на фею свою посмотри.
И действительно: оглянувшись, я увидел, что закончив мародерствовать, спасенная девушка деловито связывала бессознательных степняков. И где только веревку нашла? Впрочем, наверняка у них в припасах и нашла.
— А почему мою?
— Да потому, что когда я сюда пришел, она тебе уже глазки строила.
Подняв глаза к солнцу, я вздохнул.
— Что день грядущий нам готовит? Что чудный мир преподнесет? Пойдем, поляну обыщем. Может, хоть подсказка отыщется.
* * *
Удивительно, но девушка пошла за нами. Увидев, что мы уходим, она схватила собранную котомку и подбежала, торопливо зачастив что-то на незнакомом языке, указывая то на себя, то на степняков, то на дорогу.
— Боится одна дальше идти. Защитите, говорит. С нами просится, — предположил Макс.
