— Ты переходишь все грани, — зашипел я на Алону.
— Она думает, что я преследую ее, — удивленно произнесла Алона.
Я провел рукой по волосам.
— Да уж, это я понял.
— Я не преследую ее. — Алона покачала головой, как будто пыталась очистить ее, из-за чего она пошатнулась. Я держал ее за локоть достаточно долго, чтобы стабилизировать, но Алона, казалось, этого даже не заметила.
— Я имею в виду, что попробовала всего лишь один раз, — продолжила она. — Несколько месяцев назад, сразу после своей смерти.
— Да, я помню, — резко отрезал я.
Тогда она практически исчезла навсегда, основательно снизив наши шансы на выживание.
— Но с тех пор, ни разу, а сейчас я не могу. Я хочу сказать, посмотри на меня! — Она указала на себя с отвращением. — Я вся такая ... в теле.
Я стиснул зубы, чтобы удержаться от комментариев, из-за которых станет только хуже. Да, хорошо, ее точка зрения заключалась в том, что она не могла никого преследовать в своем текущем состоянии, но было что-то еще, я знаю это. Алона ненавидела быть запертой: не в своем теле. Но Лили не было горбуном из Нотер—Дама, как считала Алона. Лили милая, всегда была милой, и да, шрам на ее лице и хромота были заметны, но они не делали ее отталкивающей... ни при таком раскладе.
Но сейчас не время для этого аргумента.
— Послушай, нам нужно сосредоточиться на текущей ситуации, хорошо? — Я посмотрел через плечо. Чувак без руки и девушка в бикини присоединились к призраку лже—Линкольна, и теперь разговаривали между собой и указывали пальцами в наше направление. Ну, почти все, если считать того призрака только с одной рукой.
Плохо дело.
Я снова повернулся к Алоне.
— Нам нужно встретиться с Малахием Волшебным или как его там, и понять, что он знает, если он вообще что-то знает и затем убраться отсюда.
Надеюсь, в один заход, и без призраков преследующих нас обоих до дома.
Она приподняла голову, чтобы посмотреть на меня и слишком знакомое выражение ярости на ее лице, заставило меня отступить. В этом была вся Алона. Я почти видел ее под оболочкой Лили. Это было... тревожно, если не сказать большее.
— Кто-то притворяется мною, моим духом, чтобы напугать мою лучшую подругу. — Она тыкала пальцем в мою грудь на последних трех словах. — Разве это не важно?
Я вздохнул.
— Или, может быть, ее нечистая совесть, наконец, дала о себе знать и она видит призраков там, где их нет, потому что испытывает чувство вины. — Так часто бывает. Иногда рамка картины просто падает. Двери захлопываются, винтики выпадают и т.д. Не всегда это происходит из-за призраков, но когда люди чувствуют, что заслуживают того, чтобы их преследовал призрак, это объяснение становится первым, в которое они верят.— Как ты думаешь, что вероятнее всего?
Фыркнув, она оттолкнула меня и похромала назад к Мисти, которая выглядела немного напуганной ее приближением. Лже—Линкольн и чувак с отрубленной рукой расступились на ее пути.
Я тихо застонал и поспешил за ней. У этой истории вряд ли будет хороший конец.
— Я сожалею об этом, — сказала Алона Мисти, когда опустилась в кресло рядом с ней. — Ты застала меня врасплох, вот и все.
Мисти хрипло рассмеялась.
— Ты мне не веришь.
Алона покачала головой.
— Нет, я верю. Вообще-то, мы верим, — сказала она, награждая меня взглядом из серии, *согласись с этим или умри в муках*.
Ох, хорошо.
— Но я не понимаю, почему ты думаешь, что это Алона. Из того, что я знаю о ней, думаю, она бы никогда...
— Подожди. — Мисти подняла руку, хмурясь. — Еще раз, кто ты?
Я затаил дыхание.
— Элли Тернер. Ранее известная как Лили, но теперь хочу быть Элли, — сказала Алона. — Я была... в школе, и на год младше тебя. — Ее слова звучали натянуто и лживо, но может это потому, что я знал правду.
— Но, — быстро продолжила Алона, — у нас есть опыт работы с вещами подобного рода.
— Нас раньше преследовали, — добавил я, соврав, чтобы спасти наши задницы. Неужели она хочет, чтобы нас убили? Почему бы тогда просто не объявить всем призракам в комнате, что мы можем видеть и/или слышать их?
Мисти кивнула так, как будто это не было неожиданностью. Потом она покачала головой с грустной улыбкой.
